Потеряв единственно греющую в этом одиноком и промозглом месте позу, юное существо стало дрожать самым бессовестным способом. Кажется он (ведь казалось что это мальчик лет двенадцати) силился что-то сказать, но сначала ему не давали сделать вздох для выдоха слов всхлипывания, теперь же – дрожь, доходящая до зубов и делающая невозможным любое общение и управление речевым аппаратом. К тому же вздрагивали пальцы и тонкие нити рук.

– Ты кто? – обратился к мальчику Хисп. Шерлок все еще пребывал в задумчивости, решаясь на что-то одно. Он мрачнел каждую секунду.

– Я… Я… шел… за вами, – выдал парочку связных слов тоненьким голосом мальчик, совладав с нижней челюстью.

– Это понятно. Спрашиваю кто ты?

– Гутта… – ответил мальчик, и сразу же перешел к делу, – можно… мне с вами?

У Шерлока отвисла челюсть, а Хисп рассмеялся.

– Нет, нет, – взмолился юный путешественник, – я серьезно. Давно за вами иду… Можно? Пожалуйста!

– Куда?! – вскипел Шерлок. – Что ты вообще знаешь о нас, чтобы проситься присоединиться? Не нужно ли сначала знать цель! Что ты знаешь об этом?

– Все… То есть… я давно иду за вами, еще с улицы Народов… прятался в проулке… потом ночью подслушал… этой ночью. Теперь заблудился… – Гутта начал говорить уже более связно. Он обладал хорошим голосом, что бывает у всех в его возрасте, когда это хорошее еще не ломается перестройкой организма для бедствий взрослой жизни.

– Ты должен понимать, что мы не можем взять тебя с собой! – резко отрезал зло Шерлок. – И я посоветовал бы тебе вернуться домой… и держать язык за зубами, иначе можно его лишиться!

– Но… Нет, нельзя. Теперь мне уже лучше с вами, иначе меня дома со света изживут за эту вольность! – взмолился снова тонким голоском Гутта. Его глаза стали снова наполняться тревогой и слезой. Но старшие путешественники были непреклонны. Они уговаривали его вернуться, или они тут же бросят его здесь, а того хуже:

– Убьем тебя, чтобы обезопасить наше путешествие… – бодро и устрашающе начал Хисп, действуя тем приемом, что действовал на него в таком же возрасте.

– Тс-с, идиот, – прошептал Шерлок другу, – при упоминании о приключениях и путешествиях в таком возрасте сходят с ума. Особенно в нашем мире…

– Вы не убьете меня, – заверил уверенно Гутта. – Вы – не такие!

– Откуда тебе знать какие мы?! – вскрикнул Хисп зло и страшно. Звук разлетелся на многие куски эха от бетонных спин исполинов, отлетая в море. Хисп был зол, что новое поколение не боялось того, чего еще недавно боялось иная, повзрослевшая часть его. – Или ты думаешь убийство может быть только активным? А что если мы оставим тебя умирать? Ведь ты сам признался что не в силах дойти назад и отыскать вход в черту города и свою улицу. А это, поверь мне, гораздо страшнее чем… да и нам выгоднее, нежели брать грех на душу! Взгляни – ты весь дрожишь, продрог. Руки без рукавиц, кутаешься в куцую куртку… голоден. Ты явно вышел прогуляться, а не в путешествие; ноги промокли и наверно болят? За чем ты гонишься? А голод? Знаешь ли что это такое? Конечно, по тебе видно – ты не обжора, скорее всего по недостатку финансов твоей семьи… Умножь постоянное твое желание покушать во стократ и ты получишь то, что тебя ждет! Ну, про страшное место и монстров из воды я пожалуй умолчу – сущие мелочи на фоне остального. Ах вот, я еще придумал – или согласимся тебя взять с собой, но обманем, лишь заведя подальше от дома, бросим, чтобы наверняка не нашел путь обратно!

Глаза Гутты округлились – жестокий Хисп достиг своего, испугав маленького человечка. Шерлок впервые усмехнулся – даже все его физическое образование не построило бы такой храм устрашений, как сделал обычный спортсмен, друг.