– Всё готово? – спросила она, глядя на Елену.

– Готово. Мы готовы, Алиса.Елена ввела последние команды и обернулась.

– Начинаем. Алиса задержала взгляд на экране, где отображалась трёхмерная модель временной петли, и тихо вздохнула.

Кронос был помещён в центральную камеру, окружённую мощными квантовыми стабилизаторами. Елена ввела команду, и мощный разряд энергии пронёсся через систему. Воздух в лаборатории загудел, и Кронос исчез.

– Датчики показывают стабильность, – произнёс Карсон, пристально изучая планшет. – Он прошёл через временной барьер.

На экране появилась передача с камеры Кроноса. Лаборатория выглядела так же, как и сейчас, но с едва заметными изменениями: некоторые приборы были переставлены, а время на часах показывало несколько часов вперёд.

– Это будущее! – воскликнула Елена, её голос дрожал от волнения.

Кронос передал данные, которые подтвердили стабильность временной петли. Через несколько минут робот вернулся. Команда выдохнула, радость и облегчение охватили всех. Это был настоящий успех.

Несмотря на радость, Алиса не могла избавиться от ощущения тревоги. Пересматривая записи эксперимента, она заметила едва уловимый сбой в квантовых полях.

– Это может быть просто мелкая погрешность, – предположил Карсон, когда она показала ему данные.

– А может, и нет, – возразила Алиса, её голос звучал серьёзно. – Мы работаем с вещами, которые до конца не понимаем. Любая мелочь имеет значение.

Она проводила ночи за расчётами, и её опасения начали подтверждаться. В структуре временной петли проявлялись отклонения, которые могли быть опасными.

– Ты опять всё усложняешь, – сказал он с улыбкой, подвигая чашку ближе к её руке.Однажды ночью Карсон вошёл в лабораторию с чашкой чая.

– А ты опять недооцениваешь риск, – ответила Алиса, отводя взгляд от экрана.

– Мы знали, что будет нелегко. Но ты же не собираешься всё бросить из-за этого?Карсон стал серьёзнее.

– Я не собираюсь останавливаться, – твёрдо сказала она. – Но я хочу быть уверенной, что наши действия не приведут к катастрофе.

Ночи Алиса проводила за расчётами. Её опасения подтверждались: в структуре временной петли возникали отклонения, которые могли стать критическими.

Работа над усовершенствованием устройства стала изнуряющей. Каждая доработка приносила новые сложности. Елена и Карсон, как и остальные члены команды, старались поддерживать Алису, но видели, как её нервы натягиваются до предела.

– Одна ошибка, – говорила она, показывая диаграммы, – и наши усилия не просто окажутся напрасными. Они могут уничтожить всё, что мы хотим защитить.

Молчание, следующее за её словами, говорило больше, чем любые комментарии. Все осознавали масштаб рисков.

"Прогресс – это риск. Но если этот риск разрушает нас, можем ли мы позволить себе двигаться вперёд?"В её дневнике появилась новая запись:

Каждый новый день приближал их к следующему этапу – первому путешествию человека во времени. И хотя в их сердцах жила надежда, тревога Алисы становилась их общей тревогой.

Алиса и её коллеги, с каждым днём всё глубже погружаясь в загадки времени, начали осознавать, что их эксперименты с Хроноключом порождают не только технологические, но и фундаментальные проблемы. Вскоре они выяснили, что сбой в устройстве не был следствием банальных ошибок в вычислениях или несовершенствах самой технологии. Это было нечто куда более тревожное – необъяснимые искажения времени, которые невозможно было предсказать или даже смоделировать в рамках существующих научных парадигм. Они поняли, что их действия не только воздействуют на временные линии, но и создают непредсказуемые колебания в самом пространственно-временном континууме.