Сара не могла оторвать от него свой взгляд, и, будто завороженная, следила за его длинными серебристо-золотистыми волосами, которые двигались сами по себе, сплетаясь в сложные узоры и символизируя переплетение судеб и событий.

Видарион поприветствовал своих учеников и обратился к ним со словами:

– Прежде чем приступить к выполнению миссии Хранителей Времени, вы должны уяснить для себя то, насколько важно каждое принятое решение, и как даже самый незначительный выбор может изменить судьбу не только одного человека, но и целых народов.

В тишине Храма Видарион поднял руку, и перед Милтоном, МакКелли и Сарой Джеймс возникла голографическая проекция – образ человека, стоящего на перепутье. Его глаза были полны сомнения и тревоги.

– Сейчас я покажу вам, как одно решение может изменить судьбу многих, – сказал он, обведя их пристальным взглядом. – Этот человек, которого вы видите, зовут Тиберий. Он был военачальником в Древнем Риме, и перед ним стоял выбор, который мог повлиять не только на будущее его самого, но и на судьбу целого региона.

Тиберий был талантливым римским военачальником, известным своей храбростью и мудростью. Он был назначен командующим легионами в одной из отдалённых провинций, которая была охвачена восстанием. Восставшие народы, уставшие от римского гнёта, объединились против своих завоевателей, и будущее региона было крайне нестабильным. Римский Сенат дал Тиберию приказ подавить восстание любой ценой, что подразумевало использование жестоких мер против восставших.

Однако, по мере того как Тиберий наблюдал за ситуацией, он начал сомневаться в правильности такого подхода. Он понимал, что грубая сила может сломить восстание, но также знал, что это приведёт к долгосрочным последствиям: ненависть и враждебность местного населения только возрастут, что в будущем может привести к ещё более разрушительным конфликтам.

Тиберий стоял перед выбором: исполнить приказ Сената, подавив восстание с жестокостью, или попытаться найти мирный путь, который бы разрешил конфликт с минимальными потерями. Однако второй путь был полон рисков: если его попытка переговоров провалится, Рим потеряет контроль над провинцией, а его самого сочтут предателем.

– Понимая, насколько важен этот выбор, – подчеркнул Видарион, – я решил вмешаться и появился перед Тиберием в момент его наибольшего замешательства, когда он стоял один в своей палатке, размышляя, какой путь ему избрать.

Скрытый от глаз других людей, я энергетически прикоснулся к разуму Тиберия, позволив ему увидеть возможные исходы своих действий.

Сначала он увидел будущее, в котором избрал путь насилия. В этом видении он подавил восстание, но земля провинции была залита кровью. Римское владычество было восстановлено, но лишь на короткое время. Ненависть порабощенных народов к Риму усилилась, и через несколько лет вспыхнуло ещё более мощное восстание, которое привело к огромным потерям для обеих сторон. В этом будущем Тиберий видел себя старым и озлобленным, его сердце было наполнено горечью от большого количества смертей, причиной которых он стал, выполнив требование Сената.

Затем я позволил Тиберию увидеть картины другого будущего, в котором он принял нелегкое для себя решение вести переговоры с лидерами восставших, которым предложил компромисс – определённую автономию в обмен на мир и сотрудничество с Римом. Вначале переговоры шли тяжело, но постепенно стороны нашли общий язык. Местные племена приняли условия, и мир был восстановлен без кровопролития. В этом будущем Тиберий тоже увидел себя пожилым, но довольным, окружённым благодарными людьми, которые ценили его за мудрость и справедливость.