Белинда всхлипнула, утёрла глаза и произнесла уже мирным голосом:

– Так и быть, милая моя, я готова быть свидетельницей.

Аманда и Эрвин смотрели друг на друга не отрываясь, будто бы ждали ещё чего-то. Их руки были соединены. Это длилось секунды три, затем они одновременно спохватились.

– А Микки будет шафером! – своим обычным голосом вскричала Аманда и толкнула Микки в бок.

– Что? – выпал из своего далёка юный с’Пелейн.

– Ты будешь шафером! – сказала Белинда.

– Что? – позволил себе повториться Микки.

– У Эрвина и Аманды, – терпеливо объяснила Белинда. – Он сделал ей предложение, и она согласилась.

– Ну, я не знаю … – замямлил Микки, неизвестно почему чувствуя себя неуютно под взглядом Эрвина, в котором отчётливо был виден призыв о помощи, правда, неясно какой.

– Ты не знаешь, как одеться на свадьбу? Я помогу тебе! – заявила Белинда, нежно глядя на победителя драконов.

Позднее в приватной беседе Аманда и Белинда так и не смогли прийти к общему мнению, чья именно это была идея, но обе сошлись на том, что экспромт удался блестяще. Но на самом деле заслуга девушек в успехе этого начинания была не так уж и велика. Странным образом молчаливая претензия Аманды наложилась на некие размышления меченосца по поводу его собственной судьбы; после позора, пережитого на публичной зарядке, сама мысль о возвращении в Орден была для него нестерпима, а вне ордена он свою жизнь доселе не мыслил и не планировал. Впрочем, не исключено, что в глазах остальных меченосцев оплошность Эрвина попадала в разряд тех поступков, о которых говорят – с кем не бывает. Но здесь и сейчас мнение остальных никакой роли не играло, да и донести его до Эрвина никто не мог, так что Куман мог заниматься самоедством сколь угодно. А он это делать умел. И в том обстоятельстве, что ему пришлось нести ответственность за Аманду, Белинду и Микки, он вдруг увидел для себя некий оправдательный фактор. Теперь же, когда ему фактически предложили нести ответственность за человека пожизненно, он и вовсе увидел в этом некий знак судьбы и возможность хотя бы частично искупить свой долг перед … ну, «человечеством», – это слишком сильно сказано, но ощущение у Эрвина было примерно такое.

Следует отметить, что брак этот оказал решающее влияние не только на личную жизнь участников этой беседы, но и на множество последующих событий в Возлеморье, как описанных в наших хрониках, так и не попавших в них. Такова жизнь в Земле Простой – цепочка случайностей и экспромтов, которые на поверку оказываются совсем не случайны, и предопределены всем ходом предшествующих событий.

Церемония венчания проходила в вордисканской часовне замка Бленд. Кстати, в предсвадебной спешке мы забыли упомянуть о целом ряде важных деталей. Замок Бленд имел статус вольной крепости; прежний владетель, лорд Бленд, был убит Могучим Куином на пороге собственного замка. Наследников у него не было, и местные жители, здраво рассудив, что нечего замку стоять без господина, торжественно провозгласили Микки Освободителя лордом Бленда со всеми вытекающими отсюда последствиями. Интересен тот факт, что выбор блендцев Микки с’Пелейн воспринял как должное.

Венчать молодоженов должны были два монаха-вордисканца. Они очень волновались; их волнение усилилось, когда они увидели, что свидетелем церемонии является тот самый молодой человек, который обещал им кое-что показать однажды в кабачке. На Микки был красный камзол в обтяжку, через плечо была перекинута яркая лиловая (родовой цвет владетелей Бленда) лента с золотой надписью «Отважный победитель драконов», штаны были цвета слоновой кости, перепоясан был Микки зеленой ленточкой, которую после недолгой душевной и физической борьбы с Амандой ему любезно одолжил Буйб. На голове у юного с’Пелейна красовался красный же берет, охотно предоставленный Гжегожем Окорункву. Немного портило картину то обстоятельство, что берет был отважному победителю драконов великоват и постоянно норовил свалиться ему на глаза. Но, в общем, Микки производил сильное впечатление на неподготовленного зрителя. Надо сказать, что в этом смысле жених от него нисколько не отставал, и напоминал сведущему зрителю боевую свинью ортасков после помывки, то есть был чистенький, розовенький и вид имел слегка обалделый.