– Семь с половиной уедов! И ни монетой больше! – проревел меченосец (проревел в смысле как тигр, к примеру, а не как младенец).

– Хорошо, – быстро согласился трактирщик, вытирая пот со лба.

Отметим, что в кабачке было довольно людно. Путники, крестьяне с окрестных деревень, два странствующих монаха из ордена Святого Ворда, так называемые вордисканцы, девицы, коих всегда прилично вокруг любого кабачка, работающего круглосуточно. В углу за столом сидели наши герои. Как и все остальные, они кушали.

Вдумчивый читатель уже, наверное, давно заметил, что за столом кого-то не хватает. В самом деле, за столом не хватало Бэйба, Бойба и Буйба. Не хватало их по двум причинам. Во-первых, они, отвлечённые чем-то, отстали по дороге, во-вторых, даже если бы они не отстали, за стол их всё равно не пустили бы.

В это время на грубо сколоченную сцену залезли музыканты и, усевшись поудобнее, начали настраивать инструменты. Оркестр состоял из четырех гитар: семиструнной ортасской, пятиструнной варварской, шестиструнной зануссийской и дерижабской акустической бас-гитары, кроме того, были бубен и пара варварских сопелок. Народ обрадованно засуетился, раздвигая столы. В центр комнаты вышел нарядно одетый в оранжевый кафтан и голубые панталоны местный франт и, хлопнув в ладоши, громко объявил: «Танцы, господа!». Со всех сторон народ ринулся на импровизированную танцплощадку. В тот же миг оркестр грянул знаменитую танцевальную балладу о Саабитском ухе. К счастью, история сохранила для нас текст этого гениального образца народного творчества, и мы можем привести его полностью.

Баллада о Саабитском ухе

В отрогах Саабита красавица жила

Выращивала дыни и козочек пасла

И слава о девице катилась по земле

И к ней воды напиться заглядывали все

Ухаживать за нею пытались все вокруг

Но всех она отвергла, ведь у неё был друг

Пришла пора лихая, в безжалостный поход

Бойцов из Саабита повёл Кальдемород

На северные земли, туда где зелен луг

На боевой лошадке умчался верный друг

И в Северном Ортаске, в урочище Ворон

Он свиньями Ортаска был спешен и пленен

Судьба была жестока, чтоб пленных не кормить

Их свиньи из Ортаска решили не кормить.

Девица убивалась по другу целый год

А после за водою вновь зачастил народ

Однажды герцог Бульский в карете проезжал

Её увидел в поле и страстно закричал

«Отдайся мне, девица, тебя озолочу!

Не то отрежу ухо и тут же проглочу!»

Девица отказалась, но герцог был герой

Себе отрезал ухо и скушал с колбасой

С тех пор промчались годы, как будто быстрый миг

В горах любой вам скажет мальчишка и старик

Врагам своим свирепым не сдастся Саабит

Пока такие люди в горах родимых есть!*

(***Последняя строчка представляет собой классический оборот народной саабитской поэзии. – Прим. переводчика. – Ы! – Совм.прим.сост. хроник).

Было что-то завораживающее в высоких прыжках танцующих пар, в ритмичном бряканье гитар, в тенях, метавшихся по углам просторной комнаты. К Белинде подлетел тот самый франт в голубых панталонах.

– Эта…– не без изящества обратился он к девушке, – можа, попляшем?

– Она не танцует! – вскричал Микки.

– Чего? – вскричала Белинда.

– А мне?! – вскричала Аманда.

– Сиди! – вскричал меченосец.

В общем, все вскричали. Франт, малость испуганный столь бурной реакцией, сдал на шаг назад и сказал:

– Это… так бы и сказали, что неохота… Чего орать-то?

– Кто орёт?! – вскричал Эрвин.

– Куда?! – завопила Белинда.

– Сиди! – вскричал Микки.

– Я хочу танцевать! – вскричала Аманда, и в этот самый миг случилось, то чего никто не ожидал. Двери с треском распахнулись, и как раз на строчке «Их свиньи из Ортаска решили не кормить» на пороге появились три боевые свиньи Ортаска, с красными от черешни мордами.