– Ты чего… – растерялся Роберт. – Э-эй?

Джосс цеплялся за него так, будто снова тонул, и даже сквозь куртку Роберт ощутил, какой он горячий. Он неловко похлопал Джосси по костлявой спине и чуть не обжег ладонь.

– Я думал, ты больше не придешь, – сипло сказал Джосс, наконец выпустив Роберта и уставившись на него блестящими серыми глазами, очень светлыми на фоне темных кругов. – Думал, ты не хочешь со мной водиться…

– Почему? – поразился Роберт.

– Я же тебя чуть не утопил, – просипел Джосси и гулко закашлял. – И потом струсил… Там, на столбе…

– Ты того? – Роберт повертел пальцем у виска (жест, подсмотренный у Джосси). – Меня не выпускали из «Твердыни»! Стивен поймал меня, когда я вернулся в космосити, и меня заперли думать над тем, как я плохо себя веду…

– Робби?

В коридоре возникли па Геф и ма Нэн. Ма Нэн ахнула и быстро покатилась вперед; па Геф, проворно перебирая ногами, следовал за ней по пятам.

– Робби, детка! – ма прижала Роберта к себе. Она была теплая и удивительно мягкая. – Наконец-то! Мы просто места себе не находили…

Ма отстранилась, погладила Роберта по щеке, и он невольно заулыбался, глядя в ее круглое ласковое лицо. Долгий путь сюда, темный лес, кошмарный шестилапый хищник, даже андроид-убийца – все это стало таять в памяти, как сон, растворяясь в добром тепле Дома.

– Я-то прекрасно находил себе место, – сверкая линзами, возразил па Геф. – И повторял Джоссу: Робби прибудет, как только для его визита сложатся благоприятные обстоятельства…

– Обстоятельства были ого-го какие!

И Роберт начал взахлеб рассказывать обо всем, что случилось после того, как они с Джосси виделись в последний раз. О своем заточении на «Твердыне» (об андроиде он решил пока не гворить), о поместье Виндзор, о мыслелете («Разреши-ка взглянуть на передатчик», – живо заинтересовался па Геф), о катастрофе с тортом и о долгом пути сюда. Когда он дошел до своей встречи с полосатым страшилой, ма Нэн вскрикнула и всплеснула руками.

– Милый, ты цел?!

– Это тигрожуть, – определил Джосси и показал на отметины когтей у себя на плече. – Когда у меня еще не было Охранника, я хотел сделать своим питомцем маленького тигрожутика, а его мать…

Он не договорил, разразившись лающим кашлем, и па Геф с ма Нэн, встрепенувшись, в один голос воскликнули:

– Марш в постель!

– Ты что, болеешь? – спросил Роберт.

– Я – во! – сквозь кашель выдавил Джосси, показав большие пальцы, но ма Нэн стала теснить его по коридору, приговаривая:

– Ложись, ложись, ложись… Робби тоже с тобой пойдет. Подождите в комнате, пока я приготовлю ужин!

* * *

Комната, в которой очутился Роберт, была даже меньше рубки «Леди Удачи». В тесной коморке стояли двухъярусная деревянная кровать, продавленное кресло и крошечный столик в углу. Над столиком чернел круглый иллюминатор, к вертикальному брусу между нижней и верхней койками была привинчена лампа на гибкой ножке, почти всю стену напротив кровати занимали полки, уставленные множеством загадочных предметов, среди которых Роберт опознал только миниатюрную модель крылолета.

Мяушша проворно забралась на верхнюю койку и затаилась там, поблескивая голубыми глазищами, а Джосси поднял с нижней постели знакомый плащ и спросил:

– Заберешь?

– Ладно, оставь себе, – отмахнулся Роберт, с любопытством оглядываясь по сторонам.

Над кроватью Джосса висели листки с рисунками – ма Нэн, па Геф, Мяушша с мышариком, какие- то неизвестные пучеглазые зверьки…. Рисунки были так себе, зато листки очень заинтересовали Роберта. Он осторожно потрогал один из них, вспоминая, как называлась в древности такая штука. То ли пергамонт, то ли папирос… А может, бодяга? Или бумбага?