– Ну не все, про тебя вот, я знаю…

– Кто тебе сказал, что ты знаешь? – перебил я его, подозрительно сощурившись.

Манагеры в это время стали потихоньку ретироваться в бар, никто новый не выходил. Ещё бы. Когда я так напряжён, аура сама собой складывается в угрожающие всем и каждому узоры. Это не специально, но ощутимо. И этот тоже должен был захотеть свалить. Ан-нет. Стоит, базарит.

– Ну вот, – Егор указал рукой на Максима, который уже успел сходить за пачкой сигарет к столику с пепельницей в левом углу веранды.

Я одарил друга таким прожигающим взглядом, что, если бы на том не было защиты, которая сама вешается на всех представленных, или будь у меня заряда тьмы баллов на сто, тот бы сейчас словил как минимум паническую атаку.

Максим сделал виноватое лицо и пожал плечами, но пачку сигарет мне протянул. Я повернулся к Егору.

– Что ты знаешь? – напрямую спросил я.

Егор помолчал, ловким движением вытянул из кармана одноразку и затянулся. И ответил мне.

– Что ты наш герой. Я видел видео.

Шах и мат, аутисты.

Нет, не так. «Шах и мат, айти-специалисты».

Но лучше бы аутисты, хлопот меньше. Не в обиду аутистам, соболезную их болезни. Но так или иначе, мне это вот всё не нравится. Ситуация не очень. Я хотел сам кого-то вывести на чистую воду, а получилось как в шахматах. Только неясно, кто поставил шах. Две пешки? Другие фигуры? А если это два ферзя?

И напрягало меня как раз то, как этот человек никак не реагировал на те тёмные эманации, что я исторгал из себя. Да, ненамеренно, на эмоциях, но всё же.

– Какое, нахрен, видео? – спросил я со всё возрастающим раздражением.

– Да такое, – ответил Егор, неловко улыбаясь, – я купил дрон полгода назад, мы с Максом и вон теми ребятами его запускали. И я сам обалдел, когда увидел, как ты бегаешь по крышам, причём, на видео ты вывалился просто из воздуха. Да давай покажу, кароче.

«КАроче-кАроче-кАроче». Именно через «а». Короче говоря, я попал. Значит, был какой-то дрон, который я не заметил. Тот беспрепятственно снял меня. Есть видео с доказательством моего явного существования. А вечерок-то, перестаёт быть томным!

– Давай, – ответил я, – только тут тогда.

В обычное время я часто любил философствовать на тему просветления. На этой почве мы и подружились с Максом. Ещё на почве любви к городу, но и его я всегда описывал больше в высоких материях. А в этот вечер я плавно перешёл на матно-русский.

И мы в самом деле посмотрели видео. Оно было на телефоне у Егора. С ума сойти, как же глубоко я вляпался. Вот видно, как дрон взлетает выше крыш домов жилого района. Вот он проплывает над аптекой. Бар. Следующий дом. Вот видно, снизу что-то происходит, там собралась целая толпа. Дрон пишет со звуком, потому помимо шума лопастей и порывов слабого ветра удаётся расслышать женские крики, мужские басистые восклицания, глухие удары и играет какой-то блатняк. Время вечер, ещё не стемнело. Дрон начинает плавно снижаться, а в это время, как мне объяснили, кто-то из операторов уже набирает ГБР и полицию. А на крыше того самого дома, у подъезда которого что-то происходит, возникает, угадайте кто? Долбанный тупой силуэт с какого-то хрена не вовремя снимает защиту, стало быть, экономия энергии пока никого нет! И становится видимым. Человечек перелезает через чисто символическую оградку на парапете крыши и повисает вниз головой, цепляясь за стену, как паук. Ногами кверху прилип и замер. Ну да, ну да. Моя идеальная память тут же подкинула мне воспоминание. Такая картинка.

Какие-то неместные в количестве трёх пьяных лиц зажали у подъездной двери парня с девушкой. Из разговора ясно, что тот как-то не так посмотрел на них и вообще, девушка у него не по статусу.