Раздался нарастающий счет на немецком языке группы Rammstein – песня «Sonne» стояла у него на всех телефонах. Она настолько ассоциировалась со входящим звонком, что когда он слышал её в другом месте или по радио, судорожно хлопал по карманам в поисках телефона. Он резко вскочил с мыслью «Мама!» и схватил телефон со стола.
– Да, Костя, – разочарованно ответил Витя на звонок, увидев что вызов не от матери.
– Какие планы на вечер? – весело спросил друг.
– У меня мать с бабулей пропали. – Глядя в пол произнес Виктор.
– Как пропали? – Не понял друг и решил пошутить. – Ты кардинально решил вопрос недопонимания и отправил их на необитаемый остров?
– Нихрена не смешно. – Витя отодрал зубами торчащий кусочек кожи рядом с ногтем большого пальца, отчего там появилась красная точка крови. – Приехал к матери, ни её, ни бабушки. Телефоны дома, из соседей никто ничего не видел. Будто испарились. – Он протер глаза. – Там даже салат недорезанный.
– А какие-то следы погрома? – спросил Костя, – Есть? Полицию вызвал? Сколько их нет?
– Полицию вызвал, погрома нет. Сказали, что работают.
– Ну, блин, – не зная как помочь другу, сказал Константин, – ты это… держись. Найдутся, обязательно.
Витя угугкнул, но подумал, что по всей стране исчезнувших тысячи и его мать с бабушкой явно не будут в приоритете для поиска. Хотя, если это секта, то найдут всех сразу. Хотелось бы на это надеяться.
– Я могу чем-то помочь? – прервал размышления Костя, – а ты у Гены спрашивал про это?
– У кого? – не понял Витя, – Да, Костя, блин, – сообразив о ком идёт речь, старался он подобрать слова, чтобы не обидеть друга, – он… странный, чем он вообще может быть полезен?
– Он очень талантливый, – не понял друг, что вопрос был риторическим и начал объяснять, – разбирается в устройстве вселенной, в это трудно поверить, но…
Витя хлопнул рукой по столу.
– Костя! – воскликнул он, – у меня мать с бабушкой пропали, а ты мне про энергию! Ну ты ж был нормальный, блин! – возмутился Витя, – а сейчас что? Харе, прошу тебя.
Друг молчал.
– Вот не надо обижаться, – добавил он, – Оксана и то сейчас адекватнее, чем ты.
Костя ещё несколько секунд не проронил ни слова, но потом ответил:
– Зря ты так, Витька. Мы же с детства дружим. – С болью сказал он. – Тебе всю жизнь говорили, что ты чокнутый, а я на твоей стороне был. А Оксана твоя… – он повысил голос, – долбанный фанатик. Гена сказал, что от неё ничего хорошего не будет.
– Гена! Гена! Гена! – закричал Витя, резко откинувшись на стуле назад, – да ты задолбал, Костя! Это ты фанатик, а не она! – убрал телефон от уха, но осекся, – я тебе напишу если будут новости про мать, – добавил он и сбросил не дожидаясь ответа.
Витя резко положил телефон на стол и закрыл лицо руками, потирая глаза. «Собраться, надо собраться с мыслями» – он пошел на кухню сделать кофе. Дверь в комнату Оксаны была приоткрыта. Витя решил узнать, как прошел тренинг. В комнате девушки не было, а на кровати лежал широко раскрытый тряпичный рюкзак, в котором виднелись исписанные тетрадные листы. Он не обратил бы на них внимания, если бы не заголовок крупными печатными буквами – «МИРЫ, КОТОРЫЕ Я ВИДЕЛ». Да это же его записи! Витя вошел в комнату и достал бумажки. Приоткрыв рот от удивления, он перебрал все листы, просматривая рукописный текст – на каждом списки номеров с цифрами и словами. Это же из той тетради, которую он смотрел, когда хотел почитать дневники… Разве она не в рюкзаке? Витя поджав губы, вспомнил, что кинул её в стол под телевизором и не относил Геннадию. Вот черт, а он ведь говорил об этом. Но откуда он тогда знал? Может быть, что его рассказы правда? «Не, – качнул Витя головой, – наверняка у Оксаны есть логичное объяснение». Он взял листы и пошёл на кухню. Там девушки не было. Он постучал в туалет и услышал «Да, Вить» из ванной. Видимо, занимается какими-то женскими процедурами. Он спросил скоро ли она освободится. «Пять минут» – ответила Оксана. Витя поставил чайник и сел на кухне. Положив перед собой на стол вырванные из тетради листы, он с недоумением стал поджидать когда-то хорошо ему знакомую девушку, про которую, как ему казалось, он знал всё.