– Ааа, мальчик, который хотел понимания, – Геннадий усмехнулся, – Ну, проходи, присаживайся. – он оглядел комнату, подошел к табуретке, полностью заваленной явно перегоревшими платами и смахнул их прямо на пол, – вот тут, например.

Виктору пришлось пробираться на цыпочках, аккуратно сдвигая ногами предметы на полу, чтобы не раздавить что-либо. Он снял рюкзак и присел на табурет.

– Костя сказал с вами связаться, – начал Виктор, – но я не совсем понимаю зачем.

– Ага, Костик предупредил, что ты зайдёшь. – Весело ответил Геннадий. – Мы с ним в контру играли, я ему помог в службу информационной безопасности устроиться, так с того времени сдружились, – он оглядел комнату и добавил, – чувствуй себя как дома. Здесь, конечно, беспорядок, но зато безопасно. Куришь? – он протянул пачку.

– Бросил, – мотнул Витя головой.

– Это ты молодец, а я вот всё никак, – он прикурил сигарету, выпустив облако дыма в направлении маленького окошка, – я инженер-биоэнергетик. Приносят что-то на ремонт, старые запчасти не выбрасываю, всё думаю «вдруг пригодится». Вот и насобиралось барахла, – решил он почему-то объясниться за беспорядок и с улыбкой добавил, – а бывает, люди приходят, которых починить нужно.

– Да ничего, – пожал плечами Виктор, – у меня тоже беспорядок бывает, я привык к похожему, – добавил он, думая, что значит «чинить людей». Операции делать? В таком беспорядке невозможно. Или какая-то психотерапия? Гипноз? Надо бы поосторожнее, гипнотизёры – опасные люди. Хорошо что от «починки людей» не остается лишних запчастей. Вот уж комнатка страха получилась бы! В углу помещения стоит старый потрепанный диван-книжка, который судя по всему, уже не раскладывается. На нем такое же древнее покрывало, подушка с серой нестиранной наволочкой. Видимо, этот Гена тут и живёт. Наверное, ни семьи, ни детей у него нет, совсем один среди своих железяк. Геннадий, будто прочитав мысли Вити, сказал:

– Ночую здесь иногда. Если работы много. Ну или когда жена истерит, чтобы спрятаться, – он добродушно рассмеялся, – ладно, Витя, Виктор. Давай к делу.

– Да я, честно говоря, вообще не понимаю что происходит. Может вы мне растолкуете?

Геннадий внимательно глянул, освободил ещё один табурет от хлама тем же образом, сбросил все на пол, сел напротив, положив ногу на ногу. Потом резко вскочил, побежал к двери, с грохотом закрыл все пять замков. Невозмутимо вернулся на табурет и ответил:

– А дневники принёс?

Витя кивнул, открыл рюкзак и вывалил на диван все свои записи. Он попытался было аккуратно сложить всё в стопочку, но инженер одёрнул его:

– Не надо, я сам. – подошел к Виктору, взял его за локоть, поднимая с табурета, – Приезжай завтра. Удачного дня.

Витя вышел за дверь и услышал громкие щелчки закрывающихся замков. Посмотрел на лестничный пролёт, пожал плечами и поехал домой.

Неторопливо, друг за другом, машины въезжают во двор, чтобы занять свои законные места и отдохнуть от городской суеты. До двадцатого этажа доносятся только отголоски их усталого урчания. Высокие дома-коробки становятся немного теплее – всё больше людей возвращаются с работы, зажигают в квартирах свет. Иллюзорное спокойствие заполняет далекий от центра города человейник. На самом же деле каждый здесь живущий попал в паутину отдаленного района. Сложные транспортные развязки, время дома только на сон и люди, люди, люди. Такие же, как ты, одинокие, вечно занятые люди, которые даже не знакомятся с соседями. Виктору с этим повезло чуть больше. Раньше в квартире жила бабушка. Она любила напечь пирожков и угостить всех, кто на соседский стук откроет дверь. Оттого с постоянными жильцами он был знаком, даже можно сказать, дружил.