– Мастеру, по поручению царя, я сказал, что в данный момент царь очень подозрителен, и любые поиски могут вызвать у него приступ паранойи. Я сказал, что пока нужно затаиться, но потом, когда будет благодатная почва, я обязательно сделаю то, к чему он готовил меня всё это время.

– М-да, – печально протянул Адриан, – выходит, все эти годы он замышлял какое-то зло?

– Не все. До меня весточек из его коморки не поступало добрую сотню лет. Он или готовился, или пока не планировал своё злодеяние.

После своих слов Сиган погрузился в мысли или воспоминания. Затем, встрепенувшись, он бросил резкий и одновременно испуганный взгляд на юношу:

– Постойте. Ваши крики вначале сбили меня с толку, и я только теперь осознал, что не спросил, а откуда же вы узнали о существовании вируса? Вам Десимус рассказал? Мальчик тоже в опасности? – он схватился за локоть Адриана, затем резко одёрнул руку и начал ходить по комнате, – Боги! Все Двести, кроме Прискаса, что же происходит? Что нас ждёт? Неужели Инженер предпринимает вторую попытку овладеть субстанцией? Но почему сейчас? Ведь юнец под его началом всего пару лет!

– Успокойтесь, господин советник, всё не так страшно, как вы надумали. Ну, с одной стороны. Никто не заставлял мальчика искать вирус.

– А что с другой?

– Прискас заставил меня это сделать.

Капитон заледенел в лице и, замерев и будто не дыша даже, спросил:

– Тебя? – он случайно обратился к нему на «ты», – Вы виделись? Каким образом?

– Он сам принял меня. И пообещал помочь мне в управлении Советом, если я выполню его услугу. Теперь я понимаю, какую. Выходит, гонясь за призрачными тайными знаниями, я чуть не утопил в крови свой собственный Картрад. А, быть может, и всю планету, – детские мечты парня рушились прямо на глазах.

– Возможно, остальной Транквил и вне опасности. Ведь вирус был создан с целью контролировать рабов и уничтожать не повинующихся, то есть, – он замолчал, а венка на его лбу ещё пульсировала, – нас с вами. Коренных картрадцев, потомков Двухсот.

Мрачные мысли, будто материализовавшись, тяжёлым камнем нависли над всем, что находилось в кабинете.

– Выходит, Прискас – вовсе не тот, кем кажется. Он не добрый бог, оберегающий и защищающий отец, дарящий нам свои «игрушки», когда мы плачем. Он жестокий и злой бог, который сидит в своих катакомбах и стремится уничтожить нас? Но за что, советник? Ведь все мы его дети!

– Понять его мотивы сложно… Вы слышали фразу «Двести дорог неисповедимы»? Это означает, что мы, лишь чада от них, не способны познать и истолковать то, что является их волей. Так часто говорит старый Мендах Циоз на заседаниях Совета.

– Позвольте процитировать вас же, мистер Сиган. Это – лишь громкие слова. На деле у любого живого существа есть свои осознанные цели, и оно всеми силами будет их достигать!

– И что вы предлагаете? Забрать оттуда парнишку и заковать старика в кандалы? Позвольте, но это не представляется возможным.

– Нет, мы просто сейчас пойдём к нему и всё узнаем. Он не сможет сопротивляться вечно, – Адриан запнулся, – ах да…

– Во-первых, да. А во-вторых, в его комнатёнку нельзя зайти без его согласия. Стены – крепче крепостных, а дверь работает по его разработкам, которыми он ни с кем не делится. Как он любил говорить, «даже Тёмные боги не проберутся»

– Тогда, всё, на что нам остаётся надеяться, это мирный диалог. Он просит достать ему «вирус контроля», вы умоляете ни в коем случае не делать этого. Думаю, я должен выслушать обе стороны подробнее и одновременно. Вы идёте со мной.

– Откройте, господин Прискас! При всём почтении, у нас есть к вам пара вопросов! – тарабанили в дверь Адриан и Капитон.