Ансгар на руках перенес девушку ближе к огню, хотя она пыталась возразить этому, утверждая, что может сама встать. Девушка легла на землю и закрыла глаза. Она лежала лицом к костру с закрытыми глазами, сзади ее обнимал Ансгар и периодически прислонялся ухом к ее спине.

– Я дышу, – в один момент тихо прошептала Ульяна. – Прекрати уже.

– Я знаю, – так же шепотом ответил Ансгар, – и я слышу биение твоего сердца. Это самый приятный звук, что только можно слышать на земле.

В один момент Ансгар все же задремал, хотя и не погрузился глубоко в сон, но ему снова снилась Ульяна, как он поцеловал ее и запрыгнул в колесницу, которая двигалась без лошади. Затем он приехал к какому-то странному замку, где он быстро поднимался по лестницам вверх, но не от того, что очень спешил, а в связи с тем, что, переполненный любовью, он чувствовал необычайную силу внутри себя. Энергия лилась через край, да с такой силой, что он, поднимаясь по лестнице, перепрыгивал через три—четыре ступени.

Он жадно вдыхал воздух в городе, и он не казался ему вонючим от помоев, которые выливались горожанами прямо из своих окон на улицу, от конского навоза повсюду. Ему раньше не нравился дождь, а сейчас он наслаждался каплями дождя на лице, пусть даже холодного дождя. Он снял свои сапоги и шел босиком по каменной мостовой, и брусчатка не казалась холодной. Он был счастлив.

Настанет день и час,

Безумие охватит нас.

Кто останется в своем уме,

Первым сгинет в этой мгле.

Стизор так и проснулся под грудой покрывал в объятиях Ксиань, как ему показалось, следующим утром, но ему потом сообщили, что он проспал три дня, а все эти дни хозяйка дома смачивала ему губы водой и обогревала его своим телом во время очередных приступов озноба. Девушка сразу же заметила, что Стизор проснулся, пощупала его лоб рукой, потом прильнула губами, видимо, не сумев определить температуру его тела с помощью ладони. Когда она встала, Стизор тоже хотел последовать за ней, но она прижала его рукой за плечо к постели, указывая, что ему лучше пока оставаться там. Сама же Ксиань принесла ему стакан воды, после чего скрылась за дверью.

Как и в предыдущие дни, солнечный свет раннего утра пронизывал тонкими лучами всю хижину сквозь щели в стене дома. Стизор хотел все же попробовать встать, пока Ксиань не видит его, но сначала решил посмотреть, чем она занята. Судя по шуму за его спиной, она была на уличной кухне, и, чтобы увидеть девушку, ему пришлось повернуться со спины на левый бок. Это простейшее действие, которое обычно удается даже младенцам нескольких недель отроду, оказалось для Стизора не такой уж и легкой процедурой. Он, конечно же, сумел это сделать, но понял, что пытаться встать на ноги сейчас даже не стоит, а после того как повернулся набок, лежал некоторое время с закрытыми глазами, потому что голова кружилась от усталости после непосильных упражнений по перекатыванию собственного тела со спины на бок.

Когда Стизор вновь открыл глаза, он прильнул к одному из многочисленных отверстий в стене и увидел, наконец, чем занята Ксиань. Она мыла овощи и резала их в тот момент. Рядом на небольшом очаге, сложенном из камней, стоял небольшой котелок, откуда уже шел пар. Большой кухонный нож в тонких руках девушки казался громадным мечом. Волосы ее были растрепаны и свисали на ее глаза, чего раньше не замечалось за ней, ведь она всегда убирала свои волосы, чего требовала и от своей дочери. Несмотря на кажущуюся ловкость ее движений, также можно было заметить, что она не столь проворна, как в предыдущие дни, и не работает так же быстро.