В результате четырёх поездок по Америке я нашла огромный и богатый материал для моих литературных изысканий, основная часть которых опубликована в моей книге «Лебединая песнь любви», изданной в 2014 году под псевдонимом Ирма Дарлей. Здесь отмечу лишь два момента. Первое. Я проехала на автомобиле три пустынных штата: Аризону, Неваду, Юту. Увидела бескрайние песчаные пустынные просторы, в которых, однако, кое-где пасётся скот. Десятки километров песка огорожены одной какой-то ниткой проволоки, за которой на необозримом жёлтом пространстве можно увидеть, если повезёт, 3–4 коровы, 2–3 лошади. Что они едят, где проводят ночь, кто их хозяин – непонятно. Никаких построек не видно. И вдруг в центре этого песчаного жёлтого царства – Лас-Вегас! Город, где сосредоточена, сконцентрирована мощнейшая международная индустрия развлечений, развёрнута такая красота, такие развлекательные возможности искушения человеческой мысли и плоти, что каждому смертному на земле страстно желается сюда попасть. Ну, хотя бы: наружные стены трёх высотных (50–60 этажей) гостиниц отделаны золотом! И устоять перед многочисленными искушениями невозможно! Этот оазисный Лас-Вегас один на сотни и тысячи километров необозримых песков, перекати-полей и ещё каких-то сухих колючек! Картина голых гор, близких и далёких, бескрайних ровных пустынь вызывала во мне всё более невесёлые раздумья. Так много ровной поверхности пустует, томится без дела. Это плохо, жаль земли. Бог дал землю, а работать на ней человеку не под силу. Если бы здесь, в пустыне, кипела жизнь, США были бы ещё могущественнее. А нужно ли мне это, особенно сейчас, когда Америка, обложив Россию агрессивным окружением, пытается вершить судьбу моей страны?

У меня самой безграничные земельные просторы, которые, богатые неисчерпаемыми полезными ресурсами, так притягательны для алчного западного глаза.

Моё первое соприкосновение с реальным Парижем произошло на площади собора Нотр-Дам-де-Пари.

Фотопаломничеством встретила нас Эйфелева башня! Территория вокруг её, можно сказать, необъятных размеров была заполнена сверхактивными туристами, в спешном порядке выискивающими самые «фотогеничные» фоторакурсы. Мне очень повезло. Я столкнулась с японским фотографом, который снимал некую даму в позе… самой башни. Я тут же подала ему мой фотоаппарат и заимела роскошный снимок, уже в Москве получивший название «Нестройный дуэт граций». Здесь нам рассказали запоминающийся случай из жизни Ги де Мопассана, связанный с Эйфелевой башней. Знаменитая башня Парижа рождалась на свет не просто, а с большим трудом, со спорами и конфликтами вся и всех! Одни восторгались её ажурностью и изяществом. Другие хулили, называли женским чулком. И всё же она взметнулась в 1889 году в день столетия французской революции над Парижем, вознеся собою и Францию. Ги де Мопассана, активного противника башни, увидели однажды, как он поднимался на башню, спросили, почему он здесь, и получили в ответ: «Это единственное место, откуда она не видна!» Блестящее остроумие!