В институте уже работала следственная группа отдела безопасности, и помощь Ратибора не понадобилась. Он постоял в стороне, безучастно наблюдая за действиями оперативников и медиков, запаковывавших тело Валдманиса в хрустящую фольгу. Из головы не шел пейзаж, увиденный в квартире Грехова, пейзаж планеты чужан, и его необъяснимая реальность. Опыт отказывался верить в то, что дверь открывалась прямо в иной мир – рушились устои реализма, вера в незыблемость физических законов, база вложенных в мозг знаний, – и только интуиция, не скованная рамками стереотипов, подсказывала – в доме Грехова действуют иные законы, не менее реальные, чем все известные.

Ратибор посторонился, пропуская парней в серых комби, собрался было поговорить со старшим группы и увидел Юнусова, выходящего из лаборатории. Комиссар-один был, как всегда, бесстрастен, вежлив и нетороплив на первый взгляд. Увидев Ратибора, он кивнул, не выразив ни капли удивления, и безопасник шагнул ему навстречу.

– Извините, комиссар, не сочтите вопрос за дерзость: не по вашей ли подсказке мне прицепили «хвост»?

– Странный термин. Но я вас понял. Нет, «хвост» мы не цепляли. Может быть, ваш собственный шеф дал команду «ланспасад»? Хотя он должен был бы предупредить меня во избежание накладок. Хотите, я узнаю?

– Спасибо, я сам.

Юнусов еще раз кивнул и удалился, поманив кого-то пальцем.

Ратибор проследил, как тело Валдманиса погрузили в неф «Скорой помощи», вспомнил его полное горечи признание «об отсутствии подходов к проблеме» и вдруг подумал: а может быть, и нет никакой загадки? Может быть, К-мигранты используют какую-то совершенно простую и очевидную вещь? Например, уходят на определенную станцию метро, которая находится под их контролем, и уже оттуда прыгают на свою базу. Чем не решение проблемы? Кто ее проверял? Никто! Так, может быть, стоит выяснить и этот мизерный шанс? Вот только за что зацепиться?…

– Трек по вызову! – мысленно произнес Ратибор.

– Даю, – отозвался дежурный.

– Связь с координатором «Метротранса».

Под черепной коробкой тихо зашелестел бесплотный «дождь» – фон подключенного канала, затем раздался ровный шепот ответа:

– Метро – главный.

– Берестов, прошу прощения, назовите еще раз станции метро, где были отмечены колебания энергопотребления.

– Антарктическая база «Фокс» и меркурианский погранпост «Лямбда».

– Благодарю, – сказал Ратибор, хотел дать отбой и вдруг неожиданно для себя самого спросил: – Кто-нибудь еще, кроме меня, интересовался этим же вопросом?

– Эфаналитик эм-синхро Демидова.

– Что?! – не удержался от восклицания Ратибор.

– Эфаналитик Демидова, – сухо повторил главный оператор, не поняв реакции спрашивающего.

– Когда?

– Два часа назад. Два часа девять минут, если быть точным.

Ратибор едва удержался, чтобы не выругаться. Спустя несколько мгновений пинасс нес его к метро, превысив предел скорости для аппаратов этого класса. Прямо из кабины Ратибор вызвал Егора. Учитель отозвался сразу, будто ждал его звонка.

– Ты что, дежуришь у виома? – не сразу сообразил Ратибор.

– Зачем? – послышался тихий ответ, и перед мысленным взором безопасника всплыла невозмутимая физиономия учителя с ироничным прищуром внимательных глаз. – Я подключен к треку, только и всего. Что стряслось, брат?

– Ты – к треку? – тупо переспросил Ратибор.

– Я не просто шаман, я еще и член Совета безопасности. – Егор не удержался от короткого смешка. – Что случилось?

– Ага… – Ратибор собрался с мыслями. – Настя не звонила?

– Нет.

– Ты можешь сейчас прибыть в метро погранпоста «Лямбда»?

– Минут через пятнадцать-двадцать, если это срочно. – Егор не стал уточнять, в чем дело, зная, что подобными вещами не шутят.