Я огляделась. Оказывается, ноги вынесли меня не куда-нибудь, а к твоему дому. Я обрадовалась. В тебе – мое спасение, ты сможешь меня защитить, ты обязательно поймешь… У меня даже слезы на глаза навернулись от потребности увидеть тебя, обнять, услышать твой голос, говорящий о том, что все будет хорошо и что мне совсем не обязательно возвращаться домой.

Но сколько я ни звонила в дверь, никто не открывал. В отчаянии стукнула кулаком по дверному косяку и ужаснулась: а что, если ты затаился среди своих книжных башен, как я у себя в квартире, и проклинал того, кто барабанит изо всех сил, сбивая пальцы в кровь, пугая и раня, доводя до приливов дикого страха?

Я готова была расплакаться, но тут за спиной раздался удивленный голос:

– Привет! Ты чего стучишь как ненормальная?

Дверь квартиры напротив распахнулась, на пороге стояла девушка лет двадцати. Волосы забраны в хвост, за ухом – карандаш, в руках – учебник по философии.

– Привет! – сказала я. – Извини. Мне просто очень нужен Чтец.

– Чтец! – присвистнула девушка. – Да уж, ему подходит такое имечко! Не припомню, чтобы хоть раз видела его без книги. И какую бы книгу я ни попросила, у него всегда находится. Ну а если не находится, он скажет, где найти. У меня такое впечатление, что он прочитал уже все книги на свете. А ты его новая девушка? После Лилии я никого здесь не видела. Кроме этого странного священника, конечно.

Лилия! Сначала я немного растерялась, но быстро сообразила, что речь шла, конечно, не о твоей сестренке, просто у тебя была девушка с таким же именем. Захотелось расспросить об этом, узнать, не она ли оставила на тебе глубокие шрамы. Но мне по-прежнему кружило голову, и потребность получить успокоение от тебя была превыше всего…

– Ты случайно не знаешь, где его найти? Пожалуйста! – взмолилась я. – Он мне очень, очень нужен.

– Случайно знаю, – усмехнулась девушка. – Хотела сегодня попросить у него книгу, но он сказал, что торопится на кладбище. Так и сказал! Я подумала, он смеется надо мной. Тем более что в руках у него была книга. Ну кто ходит с книгой на кладбище? – Она вытащила из-за уха карандаш и постучала им себя по подбородку. – Правда, потом я вспомнила, что видела его на улице с родителями и он тоже говорил, что они ходили на кладбище. Наверное, опять собрались.

Я одарила ее благодарной улыбкой и понеслась вниз по лестнице с той же скоростью, что и поднималась сюда. Однако, вылетев на улицу, остановилась и внимательно огляделась. Твоей машины не было видно, значит, ты не поехал на кладбище с родителями, ведь они предпочитают автобус. Ты отправился туда один? Или действительно посмеялся над соседкой? Могло быть и так, но я не знала, куда себя деть, сердце отзывалось колющей болью, эхо громкого стука в дверь все еще долетало до ушей, мне было страшно.

Добредя до остановки, я снова услышала грохот, словно находилась сейчас в своей квартире, а Он продолжал барабанить в дверь. Понимая, что мне это только кажется, я ограничилась тем, что беспокойно огляделась. У поворота стоял рыжебородый человек в очках с толстыми стеклами – тот самый, что стал свидетелем полета Ару. Он замер на месте, смотрел прямо на меня и неприятно улыбался. Возможно, мне это тоже показалось. И его взгляд, и его улыбка, и вообще он сам.

Я вскинула руку, и почти сразу рядом затормозила машина.

– На кладбище отвезете? – спросила я у водителя.

Пожилой мужчина заколебался. Ясно, ему не по пути, да и кому хочется на ночь глядя ехать на кладбище! Но вид мой был полон печали, и цель поездки сомнений не оставляла – потерянная девушка, лишилась близкого, безумно хочет навестить. Как тут не разжалобиться?