Я вернулся к мотоциклу и потёр грудь.

Боль постепенно стихала.

Да, чувак, ты влип.

С галлюцинациями дорога одна – в дурку.

Но туда ещё рано в тридцать-то с небольшим.

Заведя «железного коня», я поехал домой.

Мелькали огромные экраны на высотках, неоновые вывески.

Ближе к Арбату народу стало больше.

Там всегда тусовалась молодёжь.

Я решил посетить сие красивое место в другой раз, а сейчас нужно было искать ответы на многочисленные вопросы.

Забросив дома пельмени из супермаркета в кастрюлю, я открыл электронную почту.

Письмо от Павла содержало файлы с данными всех примерно подходящих Вик из Сочи.

– Что ж… – я глубоко вздохнул. – Начнём.

Образ девушки чётко отпечатался в мозгу, и всё-таки ни одна из жительниц южного города не подходила.

Я старался не терять надежды, по собственному опыту зная, случайностей не бывает.

Внезапно в кармане завибрировал смартфон.

Я едва не подскочил.

Звонил Мирон:

– Есть успехи?

– Мир, так и в ящик сыграть недолго! – воскликнул я. – Что пугаешь?

– А ты разве не бесстрашный рыцарь Айвенго? – хмыкнул друг. – Ой, сорри, ошибся номером.

Я не смог сдержать улыбку:

– Рыцарь, рыцарь… Если честно… У меня уже голова пухнет от этой информации. Дошёл только до семнадцатой Вики.

– Помочь? – предложил Мирон.

Я глянул на будильник:

– Не, спасибо.

Доходило десять часов вечера.

– Тогда встретимся завтра за ланчем в кафе у моей работы, – сказал Мирон. – Обсудим план дальнейших действий.

– О'кей, – я махнул ему на прощание рукой и вернулся к занятию.

От перенапряжения болели глаза.

Вопросов меньше не стало.

Наоборот.

Блондинка на улице…

Или у меня поехала крыша, или я реально видел свою загадочную незнакомку.

Третьего здесь не дано.

Я и не догадывался, как близко друг от друга мы в тот момент были.

В тёмной комнате тихо плакала девушка.

Светлые волосы рассыпались по плечам, на бледных щеках сверкали мокрые дорожки слёз.

То была моя Вика. Моя…

Я уже стал звать её так, хотя не видел вживую.

Из кухни доносились пьяные мужские голоса, хохот.

Там бухали парень Вики, безработный наркоман Миша Соловьёв, и трое его дружков.

Они познакомились шесть месяцев назад в супермаркете, где работала Виктория.

«Девушка, простите, у меня не хватает всего семь рублей, – жалостливо сказал ей на кассе Миша. – Можно занести? Обещаю, не подведу!»

«Семь рулей? – добрая Вика на собственную беду решила выручить. – Ничего страшного. Я вложу. А вы отдадите, когда сумеете».

«О, спасибо, красавица! – рассыпался в благодарностях Миша. Вика смутилась. – Я занесу!»

Слово он сдержал и зачастил в супермаркет.

Не спорю, симпатичный и весь вроде такой джентльмен: голубоглазый высокий брюнет худощавого телосложения, представившийся свободным художником, которого вот-вот должны пригласить на выставку не то в Питере, не то даже якобы заграницей.

Цветы, конфеты, прогулки по набережной Москвы-реки и беседы об искусстве…

Он наплёл Вике о тяжёлом детстве, лишённых прав родителях, мечтах выбраться из серости и рутины, а на самом деле был не лучше бати алкаша.

Никакие галереи не хотели брать его мазню, отчего он постепенно превращался в Гитлера, домашнего тирана, грозившего покончить с собой или убить Вику, если та его бросит.

Девушка в тысячный раз пожалела, что связалась с ним, но уйти, рассказать кому бы то ни было боялась.

«Всё хорошо, – лгала она родным и друзьям. – У него просто сложный период в жизни. С кем не бывает?»

А Миша продолжал пить и колоться, о чём блондинка узнала далеко не сразу, временами воровать у неё деньги и грезить о славе великого авангардиста.

Как можно любить… эм… такое?

Я человеком его назвать не могу.