Он предложил, пусть поживёт с бабушкой, когда появится маленький, станет не до неё! – И чуть не потерял свою Аню на этом. Больше не заикался.

Оле вопросов не задавал. У неё было чувство, что он изучает её, как внезапно появившегося в доме зверька, или вообще непонятное существо. А мама спрашивала:

– Как в школе, ты подружилась с кем-нибудь?

– Они меня в упор не видят.

– Ничего, увидят ещё, куда денутся!

Сегодня увидели, сразу двое. Артём сказал – здравствуй, будто они только встретились, и Даша – я, может, стану с тобой дружить, но на Артёма рот не разевай.

Дома она непременно рассказала это маме и бабушке, и они посмеялись бы вместе. Но здесь, когда Леонид Павлович стоит у косяка…

Сейчас они сядут за стол, потом она уйдёт к себе, а мама с ним останутся на кухне мыть посуду.

Назавтра в школе Артём нормально общался с Олей, не было стеклянного барьера, как раньше. Не убежал первым, подождал, пока она соберётся, шёл рядом к выходу.

– Ты на автобус?

– Да.

– На какой?

– Всё равно, мне три остановки.

– А мне – две. Вы переехали из центра?

– Из Обнинска. Летом ремонт заканчивали, спешили, чтобы я в школу успела.

– Семья большая?

– Бабушка там осталась, дома. А здесь – мама, отчим и я. Лучше бы меня с бабушкой оставили!

– Хорошо, что не оставили. Это же Москва! Автобус идёт. Диктуй свой телефон. Так, записал. Ты на велике ездишь, есть велик?

– Есть, конечно.

– Тогда я жду на твоей остановке завтра в одиннадцать. Я пиццу развожу. В будни вечером, а в выходные – днём. Поездишь со мной?

– Конечно, с удовольствием!

За ужином спросила:

– Мам, я хочу завтра на велике покататься. Можно?

– Я думаю, сначала нам надо поездить вместе, одна ты заблудишься.

– Я не одна, мне Артём предложил покататься. Мальчик, мы с ним за одной партой сидим.

Мама с Леонидом Павловичем переглянулись.

– Возвращайся к обеду, часа в два, мы тебя подождём.

– А велик внизу, в гараже?

– Здесь нет гаражей, парковка под домом. В кладовке твой велик.

– Достанем завтра, не волнуйся, – сказал Леонид Павлович. Оля посмотрела на него. Он впервые с приезда заговорил с ней.

После завтрака поднялся первым из-за стола:

– Пойдём, посмотрим, всё ли в порядке с твоим великом.

В лифте, кроме них, никого не было. И она спросила, неожиданно для себя и для него:

– Дядя Лёня… можно, я вас так буду называть?

– Как тебе удобно.

– У вас есть дети?

– Не было, к сожалению, ты первая. Опыт у меня нулевой. Если я что-то не так скажу, или сделаю, не обижайся, хорошо?

– Я постараюсь.

Они шли через парковку к кладовкам.

– Понимаешь, мы с тобой вошли в комнату, ну как бы через разные двери. Между нами пространство. И нам надо идти друг к другу по шажку, по два. Обоим, и мне, и тебе.

Оля улыбнулась ему:

– Вы уже сделали первые шаги, спасибо!

– И ты тоже. Вот твой велик. Старенький, конечно.

– Ничего, зато надёжный!

– И доехал нормально. Я провожу тебя на остановку.

– Не надо, только на улицу.

– Ладно.

Остановка была пуста, наверное, она пришла рано. А может, он пошутил, просто посмеялся над ней, а она поверила? Может, ему позвонила Даша, и он забыл обо всём на свете?

Но он приехал! В малиновой куртке и бейсболке, с малиновым коробом. И на коробе, и на куртке красовались надписи «Гор-р-рячая пицца!».

– Здравствуй. Садись, поехали!

Был прекрасный день. Он ехал по навигатору, когда позволяла улица, ехали рядом, или он впереди. У нужного дома тормозил, оставлял её на улице с двумя велосипедами, спускался быстро, и они ехали дальше.

В Олином доме у него были заказы, целых три.

– Я здесь живу, в третьем подъезде.

– В третьем никто не заказывал. Это элитный дом, его долго строили. Мы переехали год назад, вроде готовый был, но не заселяли.