Я стоял за стенкой, медленно попивая кислый кофе. В отличие от хозяина квартиры, я позаботился, чтобы меня не было видно, а тень падала на стену дома, а не пол кухни. Нервный вздох. Заработала кофемашина. Пахнуло дымом дешевых сигарет.

Толя вышел на балкон, убирая зажигалку в карман свободных джинсов… но не донеся, увидел меня и вскрикнул, отпрыгнув на ограду. Кружка полетела на пол, стекло под ноги, кофе на детскую площадку, а зажигалка в облака.

– Ты что здесь делаешь?! – закричал парень, пытаясь отдышаться.

– Пью кофе, – невозмутимо ответил я. – По правде сказать, он ужасен.

Взлохмаченный, с бешеными вращающимися глазами Толя выглядел так, будто при нем взорвался динамит:

– Что за… Как ты сюда попал вообще?!

– Точно так же, как и ты вчера на улицу Новаторов. Не припоминаешь?

Услышав это, Толя смолк. Ладони стали влажными, в глазах помимо бешенства промелькнул страх.

– Подглядывать нехорошо, – я покачал головой и вылил остатки кофе за ограду. – Как ты это пьешь…

И вручив парню пустую кружку, отправился на кухню.

– Как мне тебя называть? – прозвучало вслед. – Ты ведь не Леша, так?

– Алексей Соколов, Андрей Иванович, Людовик XIV, Ван Гог, Шурик, Мурзик – как тебе нравится.

– Хватит прикалываться, – раздраженно ответил Толя, не сдвинувшись с места, и осторожно добавил: – Кай.

Я сохранял молчание. Оставаясь на безопасном расстоянии, парень ткнул в мою сторону сигаретой:

– Что ты сделал со своим братом?

– То, что ты слышал.

– Как можно убить человека наполовину? Это какой-то вид радиации?

Поиски нормального зерна не увенчались успехом. Я вздохнул.

– Можно и так сказать.

– А-а-а, я понял. Это ваша «стихия»? Вы называете «стихией» радиацию? Так

что с твоим братом? Лучевая болезнь?

– У тебя есть нормальный кофе?

– Что с твоим братом?!

– У тебя. Есть. Кофе?

Не вопрос. Внушение. Толя тут же ответил:

– У меня хороший кофе. Стоп, я не это хотел сказать. Что…

– Твой кофе ужасен. Где ты вообще нашел эту дрянь?

Толя взмахнул руками:

– Я не это хотел сказать!

– Меня не колышет, что ты хотел сказать! – зарычал я, сосредоточился и перенес из квартиры пачку хорошего зерна.

Повисла тишина. Толя смотрел то на меня, то на пакет.

– Откуда это?..

– Купил.

Парень сначала зажмурился. Открыл глаза, моргнул. Брови успели описать дугу от носа до лба и вернуться на место. Его и без того большие глаза превратились в два бирюзовых шара:

– Ты что… это… ЧЕГО?!

Тут он кинул сигарету на пол и бросился ко мне. Я успел увернуться, и парень налетел на стол. Увидев первое попавшееся оружие – поварешку – он выставил ее, как саблю, перед моим носом, и истерично закричал:

– Как ты это сделал?! Что ты сейчас сделал со мной, а потом с пачкой?! Кто ты вообще?! – на каждом предложении он поддавался вперед. – Не-е-ет, я знаю, кто вы. Ты и твой брат. Вы из такой засекреченной лаборатории, где на людях ставят эксперименты, да? Вкалывают наркоту всякую, мутации появляются, да? Волшебство там, магия, и прочие хрени, я прав? Я прав или нет?! ОТВЕЧАЙ!

Я медленно отвел поварешку от лица и мягко, стараясь не делать резких движений, ответил:

– Нет, малыш. Ты неправ.

– Я тебе не малыш, – прошипел Толя.

– Для меня все люди бестолковые дети. Ты в их числе, – и отойдя на шаг, усмехнулся: – Я все видел, парень, и знаю, что Кори назначила здесь встречу. Она хотела тебе кое-что рассказать, хотя я предпочел бы, чтобы тебе внушили все забыть. Я могу сделать это прямо сейчас, но не стану. А знаешь почему? Потому что Кори любит тебя, недоразвитого опарыша, как человека. И ценит. Не разочаровывай меня, чтобы я не сомневался, что ты достоин этих чувств.