– Да, Ольга Сергеевна… то есть – его супруга также при нем.

– Что ж, тогда пока займемся осмотром места преступления. Проводите меня, мсье Дурново?

– Конечно, идемте.

Отставив бокал с остатками коньяка, Николай подумал, что, хоть и запоздало, но тот все же ударил ему в голову. Залы, коридоры и лестница Гагаринского дома виделись ему, словно в тумане – словно через стекло иллюминатора там, на Земле…

– Вы слышали, мсье Грево, что мы с лордом Джереми Блейком спускались на Землю?

– Да, надеялся попасть на завтрашний прием в Ботаническом саду, но, похоже, не выйдет.

– Если желаете, позже я расскажу вам все.

– Охотно выслушаю.

– И о том, как я выглянул из вездехода без респиратора. В какую-то секунду мне показалось, что там можно жить. Хотя и не слишком хорошо…

– Подобные ностальгические эксперименты очень опасны, господин Дурново, и до добра не доводят, – заметил Грево.

Впрочем, Николай мигом забыл об эксперименте и о Земле – они подошли к дверям комнаты Ирины. Незапертая дверь распахнулась от легкого толчка и перепачканная кровью спальня предстала перед их взорами. Окончательно остывший ужас – печать на прошлом.

Туман спал с глаз, голова прояснилась. Николай стоял, словно налетев на прозрачную ледяную стену.

– Здесь… – вымолвил он севшим голосом. – Разрешите, я останусь в коридоре?

– Не только разрешаю, а даже настаиваю. Люди на месте преступления лишь мешают расследованию. Но если в вас еще есть силы, я бы попросил вас ответить на пару моих вопросов.

– Конечно, мсье.

– Прекрасно.

Грево вступил в спальню.

Оказавшись в комнате княжны Ирины, Грево внутренне содрогнулся. Казалось, он давно привык ко всему. Но теперь, вспоминая, что сотворили с юной девушкой, видя залитую кровью кровать, он с трудом сдерживал злость и абсурдный животный ужас перед существом, способным на такое злодеяние. Хотя, как от первого, так и от второго теперь было мало толку.

Грево стал осматривать помещение. К счастью, никто не додумался прибраться. Так что оставалась надежда, что сквозь следы побывавшей здесь полиции, он все же увидит детали преступления.

– Во сколько вы прибыли в дом Гагариных, мсье Дурново?

– Около десяти вечера.

– Когда прибежали на крик вашей невесты?

– Вскоре после этого. Наверное, через четверть часа.

Итак, основное действие произошло на кровати. Княжна была привязана за руки к резному изголовью – привязана кушаками из собственной гардеробной. Именно там убийца, притаившись, выжидал удобного момента.

Так, стоп! – скомандовал сам себе детектив. Уже появляются поспешные и от этого, возможно, ложные выводы. Маньяк, с которым они имеют дело, – изощренный садист, но пока не убийца. И от этого все сложнее, страшнее и запутаннее.

– Осмелюсь спросить: те слухи о княжне Ирине, что ходили в свете и в желтой прессе, правдивы?

– Боюсь, что до последнего слова. Думаете, могла ее личная жизнь стать причиной ее гибели?

– Это более чем вероятно, мсье Дурново. Надо только выяснить, кто именно и почему совершил подобное. Враг, соперница, отвергнутый или брошенный любовник, а то и вовсе поборник морали. Хотя, такой рьяный в нашем Вавилоне вряд ли найдется.

Антуан Грево несколько раз обошел комнату, всматриваясь в окружающие предметы. С таким же вниманием обычно вслушиваются в песню на малознакомом языке – с каждым новым разом понимая все больше.

«Вот здесь все началось», – понял он, подойдя к туалетному столику. Слева от него была дверь гардеробной: за ней чудовище и спряталось, пробравшись в дом, и стало поджидать свою жертву. На самом столике остались раскрытыми пудра и румяна, дорогие духи были вынуты из коробки – последние, не нанесенные штрихи.