В это время дверь в фургоне, где они сидели, распахнулась и появилась голова омоновца, в вязаной шапочке.

– Кто здесь Сидор, – строго произнес омоновец.

– Тебя кажется, спрашивают, – толкнул Сидора в бок Петрович.

– На выход, – поманил его рукой мент.

Сидор подошел к двери и спрыгнул на землю. Рядом с омоновцем стоял, и строго смотрел на него Челентано.

– Быстро пошли в машину, – схватил он за руку Сидора.

– Никуда я без Петровича отсюда не пойду, – уперся Сидор.

– Где твой Петрович?

– Там в автозаке, – указал на дверь Сидор.

– Освободите еще Петровича, Сержант, – приказал Челентано.

Омоновец открыл дверь и позвал Петровича.

– Вот спасибо вам большое, – увидев Челентано, произнес Петрович, – А то бы мне еще пятнадцать суток сидеть пришлось.

– На здоровье, – не взглянув на него, ответил Челентано и открыл дверь машины, на которой они приехали, – Так, нам пора ехать.

– А пироги, – остановился Сидор, – Я же сюда специально за ними приехал.

– Где его пироги, – Челентано повернулся к Петровичу.

– Они там, в машине, – Петрович махнул рукой в сторону промзоны, – Желтая такая. А на кузове ОС написано.

–Что значит ОС, – нахмурился Челентано.

– Осетинские пироги, – расшифровал Петрович.

– Сержант, отведите его. Пусть заберет эту свою ОС, – приказал Челентано.

– Есть,– козырнул омоновец и они с Петровичем ушли в сторону промзоны.

Сидор, заложив руки за спину, стал расхаживать вдоль машины.

– Скажи, а начальник полиции мне подчиняется, – остановился он напротив Челентано.

– Формально да. Ты второй человек в стране, – нехотя ответил Челентано, – Зачем тебе?

–Хотел завтра вызвать к себе. Что они тут себе позволяют, – ответил веско Сидор, скривив губы. И с возмущением добавил, – Премьер министра арестовывать без суда и следствия. Это заговор.

– Что-то мне подсказывает внутренний голос, что завтра ты снова станешь, дедом морозом, – ехидно произнес Челентано.

– Почему это?

– А потому, что каебунцу денег не дал. А это уже вмешательство во внешнюю политику. Сам этого не любит.

– Посмотрим, – буркнул в ответ Сидор и отвернулся.

В это время из ворот промзоны выехал маленький желтый автомобильчик и подъехав к автозаку остановился.

– Вот и пироги приехали, товарищи, – вылезая из авто, добродушно произнес Петрович, доставая с заднего сидения, огромную квадратную сумку, – Сколько тебе Сидор?

– Три сейчас, два на завтрак и на обед, – стал считать Сидор.

– Извини. У меня всего десять осталось, – перебил его Петрович, – А там ребятам в автозаке надо дать.

– И нам тоже оставь. А то с ними до утра сидеть не евши, – вылез из машины синий омоновец.

– Тогда честно поделим, – Петрович открыл сумку, вилкой вытащил два пирога и сунув их в бумажный пакет, протянул Сидору, – Это тебе Сидор, на ужин. А к завтраку я привезу еще. А ментам и задержанным по четыре получается, – он быстро распределил по пакетам оставшиеся пироги и протянул их омоновцу, – Отнесешь вот ребятам.

– Все. Поехали, – Челентано открывая дверь служебной машины. Сидор, попрощавшись за руку Петровичем и омоновцем, и влез на задние сидение. И машина, медленно лавируя, между едущими по дороге эвакуаторами поехала в сторону слабоосвещенных кварталов Брюлево.

В театр к окончанию спектакля они уже не успевали, поэтому сначала довезли Челентано до его дома, а потом поехали в загородную резиденцию премьер– министра. Доехав, Сидор отпустил машину, а сам с пакетом пирогов зашел в дом и прошел в гостиную. На диване перед столиком сидела Света все в том же китайском халате. На столике стояла початая бутылка виски и два бокала.

– Что-то случилось, – с сочувствием посмотрела на него Света.