От этих мыслей бедный дракон, который когда-то был Юстасом, заплакал. Мощный дракон, рыдающий в голос под луной в безлюдной долине, – такое зрелище трудно себе представить, а звуки – вообразить.

Наконец он решил попытаться найти обратную дорогу. Теперь он понимал, что Каспиан не уплывёт без него, и был уверен, что тем или иным образом сумеет дать людям понять, кто он.

Как следует напившись, затем (я понимаю, для вас это ужасно, но если подумать – ничего особенного) он съел почти всего мёртвого дракона, хотя и не сразу понял, что делает, потому что разум у него остался свой, Юстаса, а вкус и пищеварение стали драконьими. А кто читал нужные книжки, тот знает, что драконы больше всего любят свежее драконье мясо, поэтому где-либо редко можно встретить больше одного дракона.

Потом, решив выбраться из долины, он начал взбираться вверх прыжками и тут же обнаружил, что умеет летать. Он совершенно забыл о своих крыльях, и это стало для него сюрпризом – первым приятным сюрпризом за долгое время.

Дракон поднялся высоко в воздух и увидел внизу множество горных вершин, освещённых луной, увидел и залив, похожий на слиток серебра, и «Покорителя зари», стоявшего на якоре, и костры, мерцавшие в лесу рядом на побережье. Вот туда он и скользнул с большой высоты.

Люси крепко спала, потому что долго дожидалась, пока вернётся поисковая группа, надеясь услышать добрые вести о Юстасе. Группу возглавлял Каспиан, вернулась она поздно, все совершенно измотались, но никаких следов Юстаса не обнаружили, хотя и видели в долине мёртвого дракона. Они пытались держаться и объясняли друг другу, что вряд ли здесь есть ещё драконы, а этот в три часа дня, когда они его увидели, был уже мёртв и не сумел бы убить человека за несколько часов до собственной смерти.

– Если только он не сожрал этого паршивца и не сдох именно от этого: парень мог отравить кого угодно, – буркнул Ринс себе под нос, так что никто не услышал.

Поздно ночью Люси вдруг проснулась и увидела всю компанию: никто не спал, все сидели близко друг к другу и о чём-то перешёптывались.

– Что-то случилось? – спросила Люси.

– Нам всем нужно сохранять спокойствие, – произнёс Каспиан. – Только что над деревьями пролетел дракон и опустился на берег. Да, боюсь, что он оказался между нами и кораблём. Стрелы против дракона бесполезны, да и огня они совсем не боятся.

– Если ваше величество позволит… – начал Рипичип.

– Нет! – очень твёрдо ответил король. – Даже не пытайся драться с ним. И если ты не дашь мне слово повиноваться, я прикажу связать тебя. Мы будем пристально за ним наблюдать, а как только рассветёт, спустимся на берег и сразимся с ним. Я поведу. Король Эдмунд пойдёт справа от меня, а лорд Дриниан – слева. Другого построения не будет. Часа через два рассветёт, а через час будет подана еда и оставшееся вино. И всё должно делаться бесшумно.

– Может, он улетит, – с надеждой сказала Люси.

– Это было бы хуже всего, – ответил Эдмунд, – потому что тогда мы не будем знать, где он. Если в комнате оса, я предпочитаю её видеть.

Остаток ночи прошёл ужасно, и когда был готов завтрак, все, хоть и знали, что необходимо подкрепиться, ели без аппетита. И потянулись бесконечные минуты до рассвета, пока не начали щебетать птицы, а воздух не стал более холодным и сырым, как будто продолжалась ночь.

– Пора, друзья! – наконец скомандовал Каспиан.

Все поднялись, обнажили шпаги и построились плотной группой, причём Люси поставили в середину, а Рипичип сидел у неё на плече. Наступать было лучше, чем ждать, и каждый из них испытывал нежность ко всем остальным. Через минуту они двинулись, а когда подошли к опушке леса, стало совсем светло. На песке, словно огромная ящерица, или гибкий крокодил, или змея с ногами, лежал дракон, огромный, ужасный и сгорбленный. И вот, увидев их, дракон, вместо того чтобы подняться и дохнуть на них огнём и дымом, отступил, можно сказать – вразвалочку, на мелководье залива.