– В самом деле, государь, – сказал Алмаз. – Я верю в это. Если по мне этого не видно, то лишь оттого, что великая радость не даёт мне увериться окончательно. Это слишком прекрасно, чтобы быть правдой.

– Да, – промолвил король. Глаза его сияли, и он почти дрожал от восторга. – Я не смел и мечтать об этом.

– Слушайте! – сказал Алмаз, склоняя голову набок и настораживая уши.

– Что там? – спросил король.

– Стук копыт, государь, – отвечал Алмаз. – Скачет лошадь. Очень тяжёлая лошадь. Должно быть, кентавр. А вот и он.

Огромный златобородый кентавр стремительно приближался к королю. Человеческий пот выступил у него на лбу, конский пот – на боках. Остановившись, он склонился в глубоком поклоне.

– Приветствую вас, – произнёс он низким, как у быка, голосом.

– Эй, мальчик! – крикнул король, оборачиваясь через плечо к двери охотничьего домика. – Чашу вина доблестному кентавру! Добро пожаловать, Руномудр. Когда ты отдышишься, ты сообщишь нам свои вести.

Из домика вышел паж с большой, причудливо вырезанной деревянной чашей и поднёс её кентавру. Тот поднял чашу и сказал:

– Я пью сперва за Аслана и за истину, государь, потом за ваше величество. – Он одним глотком выпил вино (которого хватило бы на шестерых крепких мужчин) и вернул пажу пустую чашу.

– Теперь скажи нам, Руномудр, – молвил король, – привёз ли ты новые вести об Аслане?

Кентавр нахмурил брови.

– Государь, – начал он, – вам известно, как долго живу и как долго изучаю я звёзды, ибо мы, кентавры, живём дольше людей и даже дольше твоего племени, единорог. Но ни разу за эти долгие годы не появлялись на небесах столь страшные знаки, как те, что я вижу каждую ночь с начала этого года. Звёзды ничего не говорят ни о приходе Аслана, ни о мире, ни о радости. Благодаря моему искусству я знаю, что такого ужасного сочетания планет не было много столетий. Я хотел уже отправиться к вашему величеству и предупредить, что великое зло приближается к Нарнии. Но прошлой ночью меня достиг слух, что в Нарнию прибыл Аслан. Государь, не верьте этому. Этого быть не может. Звёзды не лгут, но лгут люди и звери. Если бы Аслан и впрямь прибыл в Нарнию, небеса предсказали бы это. Если бы он действительно прибыл, благоприятнейшие из звёзд собрались бы в его честь. Все слухи – ложь.

– Ложь! – с горячностью воскликнул король. – Кто в Нарнии, да и во всём мире, осмелится на такую ложь? – И, сам того не замечая, положил руку на рукоять меча.

– Я не знаю этого, о король, – ответил кентавр, – но я знаю, что на земле есть лжецы и что их нет среди звёзд.

– Я думаю, – сказал Алмаз, – Аслан может прийти, хотя бы все звёзды на небе предсказывали обратное. Он не раб звёзд, но их создатель. Разве не говорится в древних сказаниях, что он не ручной лев?

– Прекрасно сказано, Алмаз! – воскликнул король. – Это те самые слова: не ручной лев. Так говорится во многих сказаниях.

Руномудр поднял руку, собираясь сказать королю что-то важное, но неожиданно из леса послышались жалостные вопли. Они раздавались всё ближе, но лес на западе был такой густой, что пришельца было не разглядеть.

– О горе, горе, горе, – кричал голос, – горе моим братьям и сестрам! Горе священным деревьям! Леса пустеют. На нас идут топоры. Нас рубят. О горе, горе, горе!..

С последним возгласом появилась женщина, такая высокая, что голова её приходилась вровень с головой кентавра; и ещё она походила на дерево. Если вы никогда не видели дриаду, её очень трудно описать, но, хоть раз увидев, вы будете безошибочно её узнавать – по каким-то особенностям цвета, голоса, волос. Король Тириан и его друзья сразу поняли, что перед ними дух соснового дерева.