– Пей чайку, милок, пей. В город за ним ездила, лучший купила. Со слоником, индийский!» – в памяти всплыл надтреснутый голос говорливой старушки. Пухлое, круглое и немного курносое лицо ее было больного, темно-желтого цвета, но бодрое и даже насмешливое, взгляд выцветших глаз живой, не старый.

Стояла осень. Раннее, тихое утро. Сад, уже подсохший, весь золотой. Они с бабой Машей чаевничали за столом во дворе.

Старушка подлила из фарфорового чайника с советским гербом на боку, им она гордилась – сам председатель колхоза им премировал, заварку в стакан Семенычу и подвинула тарелку с городскими пряниками – его вклад в чаепитие.

– Как же ты одна то здесь? А, баб Маша?

Старушка опустила бороду на сухенький кулачек поднятой руки и немного болезненно улыбнулась.

– Ничо, ничо, милок, мы еще повоюем! Нас просто так со свету не сживешь!

Единственная дочь бабы Маши в молодости погибла в дорожно-транспортном происшествии. С тех пор женщина жила одна, но оптимизма не теряла…

– Твою мать… Суки! – прошептал полицейский в пустоту, судорожно сжимая в руках автомат, – вы за это поплатитесь!

Рука нырнула в карман и вытащила телефон, но на экране значок: отсутствие связи. Остервенело матюгнувшись, полицейский запоздало передернул затвор автомата и вновь нырнул в черный провал дверей.

Участковый обошел всю деревню. Всюду одно и то же: следы торопливого, но тщательного грабежа, при этом бандиты вели себя странно. Телевизоры, компьютеры не тронули, зато исчезла вся посуда, инструмент, ткани, любая, даже самая изношенная, одежда и продукты питания. Везде окровавленные трупы стариков, ни одного моложе шестидесяти, характерные следы странных сапог, а на земле четкие отпечатки конских копыт.

Семеныч сел в машину, прикрыв веки, откинулся на спинку кресла. Спустя минуту глаза открылись, в них кипел гнев, губы сжаты в тонкую, словно рубленную топором, линию.

«Такие дела… Девять человек! За что убили, за еду и старую одежду? Суки! Подождите, это вам так не пройдет!» Семеныч рванул ворот форменной рубахи и вновь матерно выругался. Это помогло собраться, белугой взвыл мотор, машина, подпрыгивая на ухабах и разбрызгивая грязные лужи, помчалась по грунтовке. Несколько минут, и машина взлетела на невысокий холм, остановилась, порыкивая мотором. Значок на экране мобильного телефона показал – связь есть. Торопливо отстукал по клавишам номер дежурного РОВД, в трубке раздался знакомый голос. Семеныч разлепил искривленные судорогой губы, из глотки вырвался яростный крик:

– Говорит капитан Пахомов. У нас чрезвычайная ситуация!

***

«А вы, придурки, сопротивлялись! Деревне без города не выжить и, значит, это подтолкнет районную администрацию на объединение. Цинично? Не важно. Зато рационально!» Телефон аккуратно лег на столешницу, Соловьев откинулся в кресле. Он предусмотрел все, в городе безопасно, свет и цивилизация. Он воистину крут! От этих мыслей было хорошо на душе.

Рывком поднялся с кресла, стремительно подошел к открытому окну. Свежий весенний ветер охладил пылающую кожу лица. Разгар рабочего дня, перед администрацией никого, только на противоположном конце площади, у здания бывшего горкома, брела, опираясь на клюку, согнутая старушка. «Интересно, когда я увижу представителей района? Вряд ли придется дожидаться долго, они, несомненно, в курсе событий в Селинном».

Триумфальным маршем зазвенел рингтон на мобильнике, лежащем на столе.

Вернулся на место. Бескровные губы раздвинулись в победной полуулыбке. Так и есть, звонок от главы администрации района. «Я все заранее правильно рассчитал, да я гений!»