– Теперь слушай внимательно, – начало существо, когда Шут все-таки преодолел паутину и немного отдышался. – Чары лучше не используй, а если придется, у тебя будет только одна попытка. С тобой я не пойду. – Спрашивать почему не стоило, и так все ясно. Домовые с давних времен почему-то недолюбливают алхимиков. А судя по обстановке в кабинете и этой комнате, жил здесь не один алхимик. – И смотри, не позволяй себя отвлекаться, времени осталось мало.

Шут посмотрел на левую руку. Маленькие кусочки пеплом слетали на пол. Из блестяще черной перчатка медленно, но верно становилась грязно-серой и дырявой.

Шут взглянул на существо. Тот без лишних слов все понял. Он подошел к маленькому голубоватому шарику и потянулся к нему когтистой лапой. Тот отлетел чуть в сторону, не дав к себе притронуться. На секунду послышалось недовольное фырканье. Пару долгих минут Шут наблюдал, как пара лап пытается поймать проворный шарик. Выглядело это довольно забавно. Существо было похоже на танцующего дикаря. Он делал то пару шагов влево, то вправо, и от этого его недовольство росло и росло. Пару раз грозно выругавшись, он бросил попытки.

– Э-э-э… – запыхавшись, протянуло существо, – мы с тобой так не договаривались. В этот раз все точно получится. Ты же сам видел. Паренек-то непростой. Ну давай… а то я ведь и по-другому могу.

Шарик медленно поплелся на свое место. Он поголубел до цвета неба, и из него начали выползать тоненькие веревочки. Они очертили контур двери и слились с колонной.

– Вот спасибо! – поблагодарило существо.

Острый коготок трижды стукнул по темному дереву колонны, а может, и чего-то другого. Послышался щелчок.

Что ж, пришла пора поставить точку. Дверь без единого скрипа мягко открылась. Тяжесть, царившая внизу, навалилась и заставила волосы встать дыбом. И даже так Шут не позволил себе подумать об отступлении. Он смело шагнул в темный проем.

Первая, вторая, третья – Шут спускался по узкой винтовой лестнице. Вслед за ним бисером сыпались искорки. Они прыгали прямо на широкие огрызки свечей. Их мягкий свет отвлекал от ненужных мыслей и немного расслаблял.

Сойдя с последней ступеньки, Шут оказался в комнате, примерно в полтора раза больше той, из которой пришел. Оставшиеся искорки пугливо рассыпались по углам. С одной стороны комнаты находился небольшой камин. Застывший огонь в очаге лентами тянулся к котелку. От него поднимались легкие струйки пара. Рядом расположился стол. На нем были аккуратно расставлены баночки и приготовлена свежая бумага и полная чернильница. Над столом висели несколько исписанных размашистым почерком листов. Полка чуть выше также была уставлена баночками и пробирками. Между камином и столиком стояла абсолютно черная фигура. На ее поясе висели кинжал и лупа, а на оба бедра падало по футляру. Левая нога прочно застряла в каком-то котелке. И с этим фактом высокая фигура, по общим очертаниям мужская, смирилась. Он стоял спиной, поэтому чем заняты руки, не было видно. Только взглянув на ногу, Шут заметил целую крепость котлов разных размеров под столом.

На другом конце комнаты была небольшая печь. Рядом наковальня и пара бочек с мутной водой. По обе стороны от печи висели всевозможные инструменты для ковки и, кажется, для работы со стеклом. Возле стен – несколько ящиков с землей. На крепком широком столе, делившем комнату пополам, расположилось несколько маленьких аквариумов. Совсем как те, что наверху.

Страх снова запульсировал где-то в солнечном сплетении. Коленки задрожали. К ним будто привязали пару десятков килограммов. В голове зазвучали сотни голосов на неведомом языке. Они шептали. Кто-то громко, кто-то тихо, кто-то еле-еле, но все были чем-то обеспокоены и пытались что-то донести. Это «что-то» пугало не меньше голосов. Каждый принадлежал магическому потоку. Их оказалось настолько много, что можно было ощутить физически. Может, они хотели вырваться отсюда?