– Так заслужи их доверие вместо того, чтобы пытаться украсть у них Книгу Знаний. Возвращайся, сынок, прошу. Мать при смерти, – прошептал Сатир и потянул руку к сыну, но Куззола сердито отпихнул ее в сторону своим посохом.

Узнав о болезни матери, горбун растрогался, но назад пути не было. Уже ничего не поправить, что сделано, то сделано. Со слезами на глазах он двинулся вглубь леса. Конечно, ему стало больно и жалко Габриэль. Расчувствовавшийся сын в душе порывался вернуться к матери и оказаться полезным для нее, но он боялся причинить ей больше вреда, нежели пользы. Глупые обиды и ущемленная гордость закрались в душу Куззоле, и ему никак не удавалось разрушить стены отчуждения, которыми он отгородил себя от своей семьи и любящих его эльбов. Да, на него сердились Каэджадар и Драгоспир, но в силу своей доброты они уже простили ему все провинности. Горбун должен был вернуться обратно в Зеленый город, но не желал понимать этого в силу своего упрямого характера.

– Мне не нужна твоя помощь. Убирайся! – закричал Куззола, уходя от отца в темноту мрачного леса.

На его пути неожиданно появились три орка с мечами и тлеющими факелами в руках. Горбун испугался, попятившись. Они были раза в два крупнее его и вооружены. Сатир нахмурился.

– Мы не трогать твоя, сына бог, – проговорил Ур Баракш, поклонившись Куззоле, и обратился к Сатиру, – Позволь, Великий, наша отвести твоя сына к вождя орка. Наша не допускай смерти сына бог.

– Куззола решай, – заявил Сатир, приближаясь к сыну, – Либо вернись к эльбам и я в один миг доставлю тебя в Зеленый город, либо иди с ними и твою судьбу решит Агарзук.

– Лучше я умру от рук орков, чем буду просить прощения у Каэджадара, – ответил горбун.

– Будь по-твоему, сынок, но помни, что я всегда буду рядом, лишь позови, – добавил Сатир и исчез.

– Агарзук не убивать сына бога. Для орка большой честь видеть твоя в гостях, – успокаивающе сказал Варгош.

– Пора уходить, арахна выжидать время, – кивнул в знак согласия Ур Баракш.

– Скажи моя напоследка, сына бог, почему ты покидать города эльба? – поинтересовался Крумш.

– Влюбленный в Энриэль, – усмехнулся Куззола, читая мысли орка, – Эльбы не любили меня. Возможно, если бы я думал как ты, то заслужил бы любовь такой же красотки, как твоя. Удачи тебе, изгнанник орков!

– Пусть и твоя дорога освещай солнца, изгнанника эльба! – отвечал ему Крумш.

      Орки тоже попрощались и разошлись. Ур Баракш и Варгош повели Куззолу к оазису, а счастливый Крумш поспешил на встречу с любимой.

Глава 20. Ведомые любовью

Энриэль бежала по лесной тропинке. Был уже полдень, и она давным-давно опоздала на встречу. Если бы ее слезы не растрогали стража, которому было велено не спускать с девушки глаз, то она бы так и сидела перед хижиной на лавочке. Наверняка, Крумш уже ушел, обидевшись на забывшую про него эльбийку. Девушка подвела не только возлюбленного. Стражу, который обязался охранять ее и упустил, тоже достанется от вождя. В город ей возвращаться было нельзя. Как только Каэджадар узнает, что Энриэль ослушалась его и сбежала, он отправит за ней в погоню следопытов. Ее настигнут и вернут в Зеленый город. Теперь девушке нужно затаиться и спрятаться так, чтоб ее не нашли. Она будет вынуждена ждать Крумша до следующего утра, но неизвестно, решит ли он вернуться к ней.

Выйдя на поляну, Энриэль не поверила глазам. На камне посреди поляны сидел Крумш, подпирая голову руками. Он был такой печальный, что девушка невольно вскрикнула и помчалась к нему со всех ног.

– Любимый, прости меня, – прошептала она, повиснув на его шее и целуя, – Мне запретили покидать город. Я сбежала и должно быть за мной погоня.