– А не подскажите, руководство сейчас на этом этаже? Внизу мне сообщили, что он должен быть тут.

– Да, сейчас он в третьем блоке, если у вас есть допуск, то можете пройти, в ином случае подождите здесь на диване – сказала она, не поднимая глаз.

А директор ВСК и не знал, есть ли у него допуск, он подошел к двери и прислонил свою карточку к магнитному замку. Раздался одобрительный писк и дверь открылась во второй блок. Недолго думая он направился дальше, минуя операционные и стационар. У следующей двери стояли два охранника. Они были явно поражены тому, кто стоял сейчас перед ними и еще больше остались в шоке, когда карта допуска сработала и Алексей благополучно прошел вперед. Внутри отделение для членов синдиката не сильно отличалось от предыдущих, с той лишь разницей, что по коридору ходили вооруженные люди.

Шипа он обнаружил в одной из палат вместе с известным ученым Филатовой Елизаветой. Они вместе навещали пациента, лицо которого казалось ему очень знакомым. Изнутри доносились крики, из-за чего Хромов не решился сразу пройти внутрь:

– Да как вы вообще могли такое сделать? – не унимался пациент – меня потому и зовут Зеленый, что мой ирокез, моя гордость этого цвета! А теперь я кто? Саня Лысый? Я выйду отсюда, вас всех побрею!

– Угомонись ты – сказала Лиз – а как бы мы тебя поместили в раствор? И потом тебе операцию делали серьезную, в медицинских целях тебя побрили всего.

– Я не переживаю, что мои ноги выглядят, как у танцовщицы кабаре, но голову зачем трогали?

– Зеленый, я тебя уверяю, так было необходимо, тебе на мозге так же проводили операцию, чтобы твой новый протез работал как надо – заверил его Шип.

– Да какой я теперь Зеленый? – сказал раздосадовано он – кстати, а много пришлось протезировать? Я вообще еще человек?

– Человек, человек – успокоила его ученая – из-за обильного внутреннего кровотечения нам пришлось заменить почти все внутренние органы в брюшной полости. К сожалению, с твоей правой рукой тоже произошла беда. Заражение переключилось на нее, пришлось ампутировать. Протез отличный, самый современный, но без наноботов. Кстати скажи спасибо что сохранили твой кишечник, будешь в туалет ходить как всегда, а не в пакетик.

– Да иди ты! Хм, а рука неплохая, сколько мне еще тут лежать?

– Врачи говорят, еще пару дней и сможешь выйти – Шип поправил галстук – у меня для тебя уже есть поручения, так что поправляйся поскорее.

– Я постараюсь – Саня поморщился от боли – пусть мне обезболивающих выпишут побольше.

– Хорошо, я дам распоряжение – директор перевел взгляд на дверь и заметил ожидающего его снаружи Хромова – похоже ко мне пришли, еще увидимся.

Он вышел из палаты и протянул Алексею руку:

– Приветствую, у тебя видимо ко мне есть срочное дело, если ты даже не позвонил мне. Что-то серьезное?

– Щелкунчик сбежал шесть часов назад. Мои люди были в лечебнице во время побега, он передал мне послание, что его интересует только месть Алой Розе. Что если мы не будем вмешиваться, то гражданские не пострадают.

– Я впервые о нем слышу, должно быть это было давно, ты не прояснишь? Я в этом городе всего четыре года.

– Значит ты и правда не знаешь, тринадцать лет назад синдиката не было. Отдельные криминальные группировки контролировали свои районы и постоянно пытались соперничать. Но этот порядок нарушила банда под руководством молодого преступника Павла Синельникова, по прозвищу Щелкунчик. Они не признавали границы и действовали всем на нервы. В то время как вся мафия пыталась управлять своим районом, его банда только грабила и веселилась. Это не нравилось никому из руководителей что криминального мира, что среди государственных политиков. Однако такое поведение привлекло на его сторону много молодежи и рецидивистов. В результате за короткий срок он стал силой, которой сложно было сопротивляться.