Многие проходили мимо, отворачиваясь и морщась. Кто-то качал головой и закатывал глаза. И только одна босоногая девчушка подняла глаза в сторону музыки. То, что она увидела поразило ее до глубины души – на крыше стоял темный силуэт и не обращая ни на кого внимания играл на гитаре свою мелодию. Играл не руками, а душой. И каждая нота будто бы врезалась в сердце юного слушателя.

Ночное небо разверзлось проливным дождем. Все тут же побежали быстрее по своим делам и только двое были недвижимы: маленькая, ничего не значившая девочка, поднявшая свою голову вверх и с большими голубыми глазами, открыв рот, смотрела в небо. А там, высоко над городской суетой была свобода. Свобода от страха, от боли, от голода и холода. А еще там был загадочный музыкант. Дождь нисколько ее изменил его игру. Лишь капли, падающие на музыкальный инструмент, красиво отскакивали, дополняя и без того сказочную картину. Музыкант играл, не жалея себя и не жалея сил. А на плече этого музыканта горели два желтых глаза. И они пронзительно смотрели на каждого, кто проходил мимо и буквально пожирали глазами маленькую девочку, заставляя ее сердце сжиматься от страха и трепета.

Девочка вздохнула и побежала дальше по своим делам, растаяв в ночи. А мелодия продолжала играть и еще очень долго над ночным городом раздавалась грустная песня. Но больше никто так и не остановился ее послушать. Мертвый город с мертвыми душами не желал быть оживленным.

***

Остатки группы Браконьеров вместе с выжившими членами Алой Розы забаррикадировали вход в подземные помещения и переводили дух. Первые пару минут была тишина, а затем будто вспомнив, что они враги, наставили друг на други стволы оружия. Пятеро солдат ВСК и семь членов Алой Розы попали в патовую ситуацию. Снаружи три десятка киборгов, открывающих огонь по всему живому, а внутри заклятый враг и полтора десятка гражданских. Первым нарушил молчание Ларин:

– Давайте все успокоимся. Мы можем сейчас открыть огонь, но тогда наши шансы на выживание точно будут равны нулю.

Один из членов Алой Розы, крепкий парень со шрамом на лице, кивнул и сказал:

– Хорошо, убить друг друга мы всегда успеем, сейчас надо решить, что делать. Что вообще тут забыли Предвестники? Они же не покидают пределы своей станции! А где хваленые ваши патрули? Я думал они нужны, чтобы не дать им пройти!

– Патрули смогут сдержать напор трех или четырех киборгов. – Антон слегка поморщился – а тут их три десятка. Если атака была внезапной, то кордон даже не успел был опомниться. Но вопрос всё равно интересный, что заставило их вылезти из своей норы?

– А вы что забыли у нас? Я думал у нас негласное перемирие. Вот Шип узнает и тогда хана вам утырки. Алая Роза ничего не прощает!

– Это вы первые напали! – разозлился сержант – вы уничтожили нашу лабораторию вместе со всем персоналом! Я был там рано утром! Я всё видел – горы трупов, хаос и смрад. ВСК отомстит за каждого!

– С чего ты взял что это была Алая Роза? – подал голос пожилой ученый, стоявший в стороне – зачем нам это делать? У нас проходят сейчас важные исследования и нам не до ваших глупых открытий. Почему не было официального обвинения?

– У меня есть доказательства, что перед уничтожением была передача огромных объемов данных с наших серверов в вашу лабораторию, конкретно в это место.

– Этого не может быть. Мы все в это время изучали полярность литий-ионных соединений в наших подпрограммных системах. – пожилой ученый по фамилии Рубенс, почесал затылок – разве что Филатов… точно, Филатова не было на сессии. Но он не стал бы этим заниматься. Он одержим нанороботами, ему сейчас нет дела до ваших социальных систем.