Свинцовое неприветливое небо нависало над Крайсити. Дождевые капли безжалостно стучали по металлическим суставам. Мрачный город распростер свои объятья и поглотил напуганный и сбитый с толку искусственный интеллект. Наконец остановившись он понял, что вокруг тишина. Он был достаточно далеко от того места, где сейчас разверзся ад. Он присел на скамейку и посмотрев вдаль сказал:

– Я больше не машина, я не бездушный. Я выживу в этом мире. Я смогу! Неважно как долго это займёт времени, они поймут что я живой. Этот мир не такой приветливый, каким мне казался. Моя жизнь – это дар или проклятье? Я больше не объект 374 – он закрыл глаза, обращаясь к обрывкам своей памяти. Он не хотел быть просто номером. Ему нужно было имя, которое бы могло отразить его стремления и желания. Имя, которое могло охарактеризовать его, как личность. И тут, как вспышка, всплыло одно греческое имя. Оно означало подчиняющий и приручающий. Это то, что ему подходило больше всего:

– Я понял, кто я. Я тот кто подчинит этот мир, тот кто больше не будет бояться. Я новое создание. Я Деймон!

Очередное серое утро, каких в Крайсити всегда много. За окном тяжелые облака собирались в единое темное полотно, готовое обрушить на тех, кто внизу потоки воды. Солнца не было видно уже несколько месяцев. И за это время сержант Ларин ни разу не улыбнулся. А чего улыбаться? Вечно срочные вызовы вне рабочего времени. То бандиты на конвой нападут, то очередной бордель закрыть почему-то срочно надо и именно сейчас. То фанатики опять подорвали себя вместе роботом-посыльным. Вот и сейчас, сидя в четыре утра за столом и попивая горький кофе, Ларин с недовольным видом читал сводку новостей.

Телефонный звонок вытянул его из сладкого сна и вернул в реальность заставив проснуться. По телефону майор Туричев что-то говорил про взрыв в лаборатории. Несмотря на заверения Ларина о том, что это просто неудачный эксперимент и то что пара выбитых окон не достойны их присутствия, сержант всё же заверил, что приедет на место как можно быстрее. Он и не соврал. Просто быстрее он и правда не мог. Ему требовалась хорошая порция кофеина.

Допив неспешно свою кружку бодрящего напитка, он встал, поправил перед зеркалом галстук и вышел из своей квартиры. Холодный утренний воздух взбодрил куда лучше, чем кофе. Антон Ларин прошел к своему автомобилю. Стильный черный китаец стоял недалеко от дома. Кожаный салон, навороченная электроника были второстепенными. Главное в этой машине была безопастность. Машина могла выдержать выстрел из гранатомета и поехать дальше. Толстая броня вкупе с прочным сплавом делали этот автомобиль надежным. Конечно от плазмы она не защитит, но любое стрелковое оружие гангстеров из Алой Розы или фанатиков из церкви старого света ей нипочем.

Ларин сел за руль и рванул к точке сбора. Мотор тихо заурчал, и машина помчалась мимо полупустых утренних улиц. Мимо проходили только патрули и редкие бездомные, которые сразу шарахались по подвалам. Изредка размеренным шагом проходили андроиды ВКС. Человекоподобные, лишенные всякого разума механизмы, которые занимались различными делами – от доставки грузов, до ремонтных работ. Антону всегда было не по себе от их вида. Он помнил еще до Исхода, в детстве, у них был свой андроид.

Все его ласково называли Пончик. Он был неплохим кулинаром, а еще умел шутить. Он был одним из немногих ИИ, который пробудился еще до известных событий, но был довольно веселым и милым. Легко влившись в человеческое общество, он жил как обычный член семьи. И всё было хорошо… а потом издали закон 294. И вскоре к ним пришли люди из ВСК. Несмотря на заверения родных и личные заверения ИИ, в том, что он не участвовал в бунте и в том, что он не имеет отношения к предвестникам, его все равно пустили в утиль. Единственной уступкой было то, что его не расплавили медленно на металлолом, а быстро пустили пулю в микропроцессор.