У меня, кстати, по-прежнему оставалось много вопросов касаемо природы Заразы и Эон, но последняя не так часто общалась со мной. Напротив – чем дальше, тем реже я слышал у себя в голове потусторонний голос. Однако на моих магических навыках это никак не сказалось. Напротив – теперь контроль энергопотоков и плетение заклинаний стали для меня столь же просты, как дыхание. Теперь даже думать о нужных заклинаниях было необязательно – подсознание, намертво связанное с Эон, всё делало самостоятельно, предоставляя мне лишь иногда вносить коррективы и оценивать ситуацию.

Как бы там ни было, наш с Линой план был прост – добраться до Разлома в заброшенном степном городе, отправиться к Лайену и попытаться узнать, как активировать систему защиты древних храмов (если это вообще можно было сделать). Конечно, мы осознавали, что в любой момент всё может пойти прахом – Разлом может быть разрушен; Лайена могло не оказаться на архипелаге; мы могли не разобраться с системой защиты, либо она и вовсе была давным-давно разрушена, или сломана. Но… Ничего другого, откровенно говоря, за два с лишним месяца мы придумать так и не смогли. Момент, о котором ещё в Диффенхейме говорил мой учитель, оказался упущен – объединить страны и их правителей общей целью теперь было невозможно, а сражаться с Заразой лицом к лицу… Мы понимали, что для этого нужно собрать под одними знамёнами всех магов континента, но сделать это было практически нереально. Да ещё и быстро.

Где-то глубоко в душе я понимал, что во всём произошедшем есть часть моей вины. Тогда, после бегства из Диффенхейма, я мог остаться с Братством, и начать подготовку ко вторжению, если бы не поругался с Лайеном. Я мог бы попытаться разобраться в строении храмов. А уж то, что случилось в столице Аластонского королевства… Я не мог и предположить, что убив физическую оболочку графа, мы с Анкхом спровоцируем столь крупный прорыв Заразы. Интересно, знал ли об этом сам Гиссель? И если да – почему не прикончил себя раньше? Зачем вообще ему было закручивать такую интригу со мной в главной роли?

Я думал над этим постоянно, и всё чаще приходил к мысли, что Гиссель, будь он проклят, оказался прав. Я, вольно, или невольно, стал катализатором конца света. Да, я не хотел этого. Да, меня втянули в случившееся против моей воли. Да, я пытался предотвратить случившееся, а не ускорить его! Но ничего из вышеназванного не имело значения. Вопреки всем моим мыслям и желаниям, случилось именно так, как сказал граф… А значит – я повторил один из миллиарда путей, прожитых в других жизнях, о которых говорил Анкх. Чёртов мироходец! Ну вот зачем он полез к трупу Гисселя! Несмотря на то, что знакомы с иномирцем мы были не долго (да и не сказать, что нас связывали тёплые отношения) – я искренне сожалел о его смерти.

– Дангар, ты меня слышишь?

Голос эльфийки донёсся будто откуда-то из-под воды.

– Прости, я задумался. Что?

– Что мы будем делать, если твой план не сработает?

– Предпочитаю об этом не думать.

– А может быть, стоит? Что, если нам не повезёт в этих руинах?

Я нахмурился.

– Ты немного опоздала с такими вопросами, княжна. Полагаю, в таком случае придётся переться до южного побережья континента своим ходом. Других вариантов у нас просто нет.

– Возможно, было бы разумнее отправиться на восток? – уже не в первый раз предложила эльфийка, – В округе эль-Фарес, как ты сам говорил, должны быть твои друзья. А оттуда не так далеко до Империи Шан…

– Мы уже обсуждали это, Лина, – вздохнул я, – Не факт, что Эрин и Ритц остались в моей башне. Им просто незачем прятаться там. Уверен – после всего случившегося их посетили те же мысли, что и нас с тобой. А за прошедшие месяцы они наверняка успели добраться до островов – времени на это у них было предостаточно. И, честно говоря, я не готов штурмовать отрядом из восьми человек тот храм, что ты нашла. Одного раза мне хватило, – отрезал я, имея ввиду нападение на особняк Гисселя.