- Да как он вообще допуск к полетам получил? Это же музейная редкость!

- Горжусь твоей проницательностью! Именно что музейная редкость, конкретно этому аппарату почти сто пятьдесят лет. На новый такой аппарат лицензию не дадут, ни при каких обстоятельствах, но у нас действует любопытный закон насчет музейных образцов. Типа достояние историческое и все такое, ну там, техническое и технологическое разнообразие. Лоббисты этого закона на таких машинах когда-то летали после выпускного. Ну, а японцы расконсервировали лет десять назад автоматизированный завод Тойоты! Который после закрытия умудрился отпахать еще почти пять лет конвейерным циклом. У них он был в зоне отчуждения, после того, как им очередным землетрясением уронило в океан очередную ядерную станцию. Утилизация радиоактивного хлама стоила астрономических денег, но нашлись ушлые ребята, которые просекли фишку и сбыли полмиллиона винтокрылов по цене лома в азиатский регион. Там как раз ввели закон насчет дорог, ужесточили экологическое законодательство в строительстве, и транспортные компании на немного фонящих, сильно воняющих, но очень дешевых винтокрылах, которые по документам музейные образцы, стали настоящим спасением. Ну, а в последствии появилось такси, которое игнорирует полетную карту, здравый смысл и административное законодательство.

Чем больше Женя вглядывалась в средство передвижения, тем тревожнее ей становилось. Видимо, согласно тому же закону, корпус менять было нельзя. Ничем иным сотни заплаток из разного материала под толстым слоем авиационного лака девушка не могла объяснить. Кое-где заделанные дыры подозрительно напоминали следы от пуль. При этом машина была грязной: масляные разводы на четырех винтах в круглых рамах, что-то налипшее на дверь, не до конца отмытое от граффити стекло.

- Начальник, грозовой фронт в зоне посадки, летим или до границы, или плати вчетверо. – Механический голос говорил об использовании автопереводчика, а отсутствие интонаций указывало на возраст программы. К слову, она была старше героев вместе взятых.

- Не успели! Плачу! - Устало вздохнул парень. Даже самое внимательное ухо не уловило бы точное ударение в последнем слове. И решительно направился к машине, держа Рыжика за руку. Девушка крайне неохотно последовала за ним.

Салон выглядел под стать самой машине. Скрипящие листы металла, не раз переваренного, запах пыли, химии и чего-то кислого. Опытный человек легко бы идентифицировал этот запах, как запах жареной в кари селедки, которую на неделю забыли в салоне. Но, к счастью, Женя не обладала подобным травматическим опытом. Ушатанные кресла с тканевой обивкой были прикручены к полу блестящими болтами, которые крайне чужеродно смотрелись на грязном полу.

- Кот, они что, специально для нас сиденья прикрутили?

Молодой человек с сочувствием посмотрел на чистую одежду и сел в кресло, пристегиваясь довольно условными ремнями безопасности, которые не должны были дать пассажиру разбить голову о низкий потолок в случае тряски. В теории.

- Все может быть. Без паники, у них уже аварий зарегистрированных лет пять не было.

Девушка все еще стояла в проеме двери. Лицо ее выражало море сомнений.

- Оно того хоть стоит?

- Лучшее, что было в твоей жизни!

Девушка на эти слова улыбнулась и проскользнула внутрь салона с видом человека, который не первый раз пользуется подобным транспортом. Впрочем, парень этого явно не заметил.

- А вообще - смелое утверждение. Буквально полчаса назад со мной случилось лучшее в моей жизни!

Еще один влажный поцелуй на щеке парня. С противным свистом машина начала раскручивать лопасти. Шум в салоне был такой, что говорить стало совершенно невозможно. По ногам ощутимо тянуло сквозняком из многочисленных щелей.