– Ну, когда земля стала качаться… А перед этим вы кого-то причесывали.

Гуриг задумался. Даже от вишневого компота оторвался на время – мне-то казалось, их теперь ничто не разлучит; я уже привыкал к мысли, что теперь мне придется поставлять этот грешный компот ко двору – ежедневно, без выходных и тем более отпуска.

– Ну, если вы все равно видели, – наконец решил Король, – можно и объяснить. – Он снова помолчал, подыскивая нужные слова.

– Я причесывал землю. Собственно говоря, именно в этом и состоит моя почетная, приятная и не слишком обременительная обязанность: время от времени приводить в порядок растрепанный Чуб земли. Ничего особенного, просто несколько светлых, жестких прядок, на первый взгляд немного похожих на сухую траву – ну, вы сами все видели, когда мир еще был вывернут наизнанку. Сейчас-то, понятно, никто его не найдет. Оно и к лучшему, а то повадились бы какие-нибудь безумные Магистры землю за Чуб дергать – и чем бы все кончилось?!

Я озадаченно подумал, что земля у нас, оказывается, блондинка, да еще и с тяжелым, неуступчивым характером – если уж волосы жесткие. Но у меня хватило ума не озвучивать этот бред.

– То есть, вы причесываете этот самый Чуб, и… И все?

– Ну да. Причесываю до тех пор, пока земля не начнет смеяться от удовольствия. Когда все вокруг стало раскачиваться – это как раз и был ее смех.

– Ага… И этого достаточно, чтобы все стало хорошо? – изумился я. – Неужели земле так мало нужно?

– Понимаете, как получается, – улыбнулся Гуриг, – я, конечно, регулярно совершаю этот обряд на Муримахе, и еще несколько в других местах. Выполняю все договоры, которые заключили с этой прекрасной землей мои древние предшественники. Свято верю, что любая, самая ничтожная ошибка может стать причиной невиданной катастрофы, зато успех подарит моим подданным еще несколько безмятежных урожайных лет. Все это, конечно, так… Но, знаете, честно говоря, я не сомневаюсь, что эта земля сама хочет быть плодородной. Ну вот как мы с вами – мы же искренне хотим становиться лучше и мудрее, это совершенно естественное желание. Все живые существа хотят примерно одного и того же: счастья и гармонии. А земля – такое же живое существо, как мы с вами, хотя вам, конечно, довольно трудно это себе представить. Мы, Короли, вовсе не подчиняем природу своей воле, не заставляем ее потворствовать нашим капризам, а лишь помогаем этой прекрасной земле по мере своих скромных сил. Смягчаем ее буйный нрав, развлекаем ее как можем, радуемся, когда у нас получается ей угодить.

Я только головой качал: уж очень странно это все звучало. То ли слишком уж просто, то ли, напротив, слишком сложно для меня.

– Мои царственные коллеги, Куманские и Шиншийские халифы, с древних времен владели этим искусством, – продолжал Гуриг. – Собственно, наши традиции родом именно оттуда, с Уандука. Создатель и строитель Соединенного Королевства Халла Махун Мохнатый был посвящен в эту тайну в самом начале своих трудов. Он прибыл сюда в очень непростые времена: в хрониках написано, что море в ту эпоху бушевало, желая выйти из берегов, и без его вмешательства не только Сердце Мира, но и добрая половина Хонхоны могла оказаться под водой. Халла Махун заклинал взбунтовавшуюся стихию ежеутрене, на протяжении многих столетий, пока нрав моря не смягчился окончательно. Нам-то куда легче живется! – Король вскочил на ноги, с наслаждением потянулся и предложил: – Если вы не возражаете, мы могли бы вернуться к нашим спутникам.

– И разбудить их? – с готовностью подхватил я.

– Думаю, они и сами давным-давно проснулись. Впрочем, что толку гадать, когда можно просто послать им зов… Надо же, я уже совсем отвык от Безмолвной речи!