Лисса тряхнула огненным хвостом, с которого на землю упали искры, и ловко забралась к Аметрину на плечо. Фиччик тоже сел на привычное место, и вся компания наконец-то пошла к школе для малышей, где находилась столовая.

Чтобы понять, как выглядела младшая школа, надо представить себе мокрый песок на пляже. Если набрать полные ладони этого песка и начать потихоньку капать им на землю, постепенно получится изумительный песочный замок, похожий на оплывшую и наполовину сгоревшую свечу. Школа напоминала такой замок. Будто некий огненный гигант слегка опалил сверху камни, из которых она была сложена. Часть камней расплавилась и сползла вниз, а потом застыла. Среди этих стекающих каменных ручейков прятались маленькие окошки, ажурные балкончики и лестницы.

– Как красиво! – прошептала Луна.

– Да, нам тоже нравится.

Зайдя внутрь, Аметрин сразу повел гостью в обеденный зал. В этот раз девочке повезло: шли уроки, и друзья смогли спокойно пообедать.

Хотя поговорить все равно не удалось. Разошедшийся Фиччик не дал никому вымолвить ни слова. Лисса скромно отщипывала кусочки от мясного пирога и молча ела. А Фиччик, впервые съевший за весь обед всего пару кусочков, болтал без умолку. Он рассказал печальную историю заточения в амулете, разумеется ввернув свою любимую фразу о холоде, голоде и темноте. Лисса в ответ лишь хихикнула. Она отлично знала, что хранителям в амулете очень даже комфортно и они там практически все время спят.

Затем он начал повествовать о заточении в комнате караульного домика. Постоянно все перевирая и приукрашивая, Фиччик трагически вещал, как жестокие караульные морили их голодом, не давали воды, держали в кромешной темноте. Луна решила, что пора закругляться, и встала из-за стола:

– Спасибо огромное, все очень вкусно. Пойдемте дальше?

– Как спасибо? Уже поели? – ошалевший Фиччик схватился лапками за урчащий животик.

Ушки его печально поникли, но он покорно засеменил к выходу. Луна сунула ему большую булочку и шепнула:

– Хватит болтать, давай ешь, и пошли.

Фиччик в мгновение ока проглотил булочку величиной с него самого, похлопал лапкой по вздувшемуся животу и тяжело взобрался на плечо Луны, приготовившись трещать дальше. Луна, не дав ему открыть рот, быстро спросила:

– До какого возраста учатся в этой школе?

– До тринадцати лет, – ответил Аметрин. – Последние три года обучения посвящены физической подготовке. Поэтому старшие школьники переходят в тренировочный корпус. Но это не значит, что младшие не тренируются. У нас, наверное, с самого рождения дети начинают заниматься спортом. Поэтому все такие сильные и выносливые. Ты же уже знаешь, что большинство военных в Драгомире – это выходцы из Гарнетуса?

– Знаю! – ответила Луна. – Гелиодор не раз рассказывал об этом.

– Ну пойдем, покажу тебе, где тут что. А то скоро звонок. На перемене нам не дадут спокойно посмотреть.

Следующее утро, как и предсказывала девушка в раздевалке, стало для Луны настоящим мучением. Даже после верховой езды у нее так все не болело. Слабым голосом она простонала:

– Фиччик! Достань, пожалуйста, из сумки мазь. Иначе я сейчас умру.

Хранитель, глядя на страдающую девочку, даже не стал капризничать, а быстро вылез из-под груды подушек и, покопавшись в сумке, протянул подопечной тюбик.

– Какой кошмар, – плаксиво пожаловалась Луна. – Я сегодня не смогу даже руку поднять, не то что ногу.

Кое-как она села на кровати. Втерев мазь в ноющие мышцы, Луна почувствовала себя немного лучше. Кровь побежала быстрее, и девочка осторожно встала.

– Теперь каждое утро придется делать зарядку. Если не разогреть мышцы, я вообще не поднимусь с кровати.