Выяснив, что экипаж собрался в рубке, как в самом большом помещении корабля, и что-то обсуждает, Артем направился туда.

– Внимание, капитан на мостике! – первым заметил его Карл Генрихович.

Все встали. Юноша поздоровался и уселся в свое кресло, освобожденное полковником. Первым делом он окинул взглядом собравшихся, отметив про себя удивление на лицах освобожденных инженеров, никем иным эти незнакомые старики быть не могли. Видимо их удивила молодость капитана.

– Господа и товарищи! – заговорил Артем. – Я рад вас приветствовать и полностью одобряю действия Карла Генриховича. Разве что я бы флот этих прощелыг не отпустил, ну да бог с ними. Первый вопрос к военврачу, – он повернулся к насторожившейся Домогацкой. – Почему пережившие каторгу люди все еще не в медкапсулах?

– Этому две причины, – вздохнула Ольга Петровна. – Первая в том, что они сами пока отказались, у них есть важные вопросы, ответить на которые можете только вы. А вторая… Я не особо понимаю, во что превратили наши медкапсулы эти ваши Эрх-Ар. Боюсь, что они очень сильно изменят любого положенного в них.

– Но вреда не причинят?

– Наоборот! Они усовершенствуют организм настолько, что жить человек станет до шестисот-восьмисот, а то и до тысячи лет. Армируют мышцы и кости непонятно чем, укрепив их на порядок, если не больше. В крови появятся биофаги и энергонаниты, очищающие ее – отравить или заразить их носителя чем-либо станет почти невозможно. Я еще не все выяснила, но уже сейчас в полном восторге. О чем речь, даже если в капсулу положить оставшиеся от кого-либо ошметки, тело полностью восстановится менее, чем за сутки!

– Так это же хорошо! – удивился Артем. – Не понимаю, в чем проблема.

– В том, что врач должен знать и четко понимать, что происходит внутри медкапсулы, а я пока и не знаю, и, тем более, не понимаю, – устало пояснила Ольга Петровна. – Изучать самый минимум мне еще несколько суток.

– Ясно, – кивнул капитан. – Но я опасаюсь за ваше здоровье, уважаемые, – он слегка поклонился старым инженерам, те наклонили головы в ответ, – так что, Ольга Петровна, прошу следить за состоянием наших гостей и, в случае любых проблем, действовать максимально быстро.

Некоторое время помолчав, Артем перевел взгляд на майора Ростовцева и спросил:

– Вашим людям есть кого забирать? Я имею в виду семьи. Поскольку мы в эту вселенную вряд когда-нибудь вернемся.

– Кому есть, а кому и нет, – хмуро отозвался тот. – А кое-кого и брать не стоит.

– В смысле? – не понял капитан.

– В прямом, – ответил майор. – Все мои пилоты не женаты, не успели просто жениться, сразу после окончания ими училища началась эта проклятая Гражданская война. Не до женщин ребятам стало. Родители? Братья и сестры? Тут уж пусть каждый решает сам, мои были убиты три года назад, когда в столице уличные бои шли. Жена как будто имеется, но я эту стерву сюда брать не хочу, все равно собирался разводиться с ней при первой же возможности, уж кто-кто, а она нам на корабле точно не нужна, пойдут сплошные скандалы и наглые требования. Детей, к счастью, у нас не было. Она, понимаете ли, фигуру берегла.

– Так, а у остальных? – обвел пилотов взглядом Артем.

– Понимаете, господин капитан, надо сначала посмотреть, что и как на Земле, – негромко сказал Петр Нилов, – мы даже не знаем, живы наши родственники или нет. Я в этом очень сомневаюсь, дворян вырезали безжалостно.

– Не только дворян, – сжал кулаки Иван Петров. – Мы из разночинцев, но это не помешало науськанной демократами толпе сжечь наш дом и забить насмерть отца с матерью и старого деда…

По виду этого лысого, кряжистого здоровяка сразу становилось ясно – не простит, никогда не простит.