Чародеев при Мортимере было немного. Как видел Бальтазар, не больше восьми, но расставлены они были довольно мудро и чётко: одиноко рассредоточены по всему воинству примерно на равном удалении друг от друга. Таким образом, каждый отвечал за свой кусок сражения, персональный сектор на развернувшемся поле боя.

В воздух взвились каменные змеи, тут же раскалывающиеся на куски, так как жертвовали собой, ударяя по армии некроманта. Земля разверзалась под ногами у мертвецов, из неё формировались громадины извивающихся толстых туловищ или щупалец, ударяя по костяному воинству, размалывая мёртвых воинов на маленькие кусочки.

С наконечников пульсирующих посохов по спирали срывались огненные змеи, ныряя в толпы скелетов и поджигая их. Созданные магические создания моментально исчезали, едва выполнили свою функцию, но потери от восьмёрки чародеев у отрядов Бальтазара были весьма существенные.

По воздуху проносились громовые птицы, сначала раздававшие во все концы от своего мерцающего белого оперения ломаные разряды, подобно недавним шарам, брошенным некромантом, а потом также пикировали вниз, взрываясь и расходясь цепной реакцией по ходячим трупам, сверкая молнией с клинка на клинок по всем металлическим атрибутам, что у тех имелись.

Хватало даже железного зуба, чтобы хлёсткая стрекочущая молния дотянулась от поражённого мертвеца к ближайшему скелету, не говоря уже о металлических шлемах, браслетах и кольцах, выданном вооружении и деталях брони.

Когда вокруг некроманта всё воспылало, он возвёл руки к чёрному небу и обрушил дождь, заливающий горящих мертвецов, унимая жар и гася разбушевавшееся стихийное пламя. Правда, вода сделала трупы ещё более уязвимыми для электрических атак чародеев.

А дуэль между бароном и лордом всё продолжалась. Мортимер изворотливо пытался бить по ногам, старался задеть бедра, чтобы переломить кости. Даже делал ложные выпады, на ходу меняя свою тактику, но меч в руках некроманта то и дело оказывался быстрее.

– Побеждает не тот, кто лучше дерётся, Бальтазар, – во время краткой передышки, поймал момент, чтобы произнести Мортимер, – а тот, у кого лучше тактика! – подал он взмахом руки ещё сигнал, и к его армии присоединилась святая магия.

Отец Дамиан создавал от себя широкий купол, наконец, доделав за всё это время своё могущественное заклятье. Светлый лучезарный барьер всё расходился и расходился, покрывая значительную часть армии. А едва в это поле попадали живые мертвецы, как они падали на землю, и всякая чернота, как и сиреневое пламя, из них мгновенно выходили, развеиваясь в воздухе.

– Вот именно, – улыбнулся некромант, глядя, как треть армии лорда разворачивается на север, даже не думая подступать к основной драке.

Казалось, он даже встретился взглядом с Гаем верхом на маститом рыжевато-буром коне с густой чёрной гривой. Тот встал на дыбы и приказал трубить отступления всей армии Фальсберга, покидая долину. Мортимер, глядя на это, был ошарашен. Раскрыв рот, облитый потом и дождём с чёрных туч, лорд трясся от ярости, сжимал свободный от булавы кулак и в сердцах проклинал предателя. А рыжий «лис», у которого, к тому же, забрали зачарованный меч, явно был на своего правителя в обиде, не желая больше во всём этом участвовать.

– Куда собрались?! – вопил Юлиан им вслед. – Куда направились?! Поджали хвосты?! Я вас всех найду, всех казню, слышите?! Все будете у меня сожжены на пиках! И барон Витте всех вас изловит, повесит да выпотрошит! – угрожал он уходящим всадникам вслед, брызжа слюной.

– Это, конечно, более зрелищно, чем сажание на кол. Но вчерашнее развлечение было затяжным и изысканным, – припоминал Бальтазар вслух, как будто для этого сейчас было подходящее время, – пировать под вопли казнённого, вот это дело! – резко взмахнул он мечом, пока лорд оборачивался, и уже был готов отсечь ему голову, но в клинок попал яркий луч с посоха Дамиана.