Взъерошенная Хани крепко сжимала скалку, а вот в руках феи блестела добротная сковорода – мечта любой домохозяйки. Девицы в полном вооружении, что и говорить, как на карикатурах о счастливой семейной жизни. Для полноты картины не хватает лысых пузанов и колупающихся в носу детей.

– Мы тут с Хани посовещались и пришли к мнению, что ваши побрякушки нам без надобности, господин Душегуб. Я даже от себя добавила.

Крылатая извлекла из сумочки мешок, доверху набитый оружием – мы присвистнули. Пока Каин цеплял ножи на пояс, Жора заводил коней в шатёр.

Вдруг осколок в кармане стал горячим, будто картошка из костра. Значит, гости уже близко.

Раздалось шуршание. В темноте блеснули фиолетовые глаза. Одни, вторые, третьи… Да их уже десятки, если не сотни.

– А вот и нечисть пожаловала, – прошептала Хани.

Я нервничал. Ещё бы, ведь я не знал, что за твари охотятся на нас сегодня. Каин внёс ясность:

– Шишиги.

– Кто? – я впервые о них слышал.

– Сейчас увидишь! – пообещал он. – Главное, не дайте себя укусить. Эти челюсти мощнее любого капкана – срывают плоть вместе с костями.

– Однако чукча не ждать такой неприятный известие, – вырвалось у меня.

Первая тварь пала, словив нож меж светящихся глаз. Да уж, Каин не церемонится с врагом, такого на переговоры посылать опасно.

Стая кинулась на нас с устрашающими воплями. Невысокие, покрытые густой зелёной шерстью уродцы с огромными обезьяньими руками и челюстями в два ряда.

Они атаковали наш малочисленный отряд со всех сторон. Мы рубили врага, точно бесстрашные спартанцы Леонида ненавистных персов Ксеркса. Конечно, я намекаю не на умение, а на разницу в численности солдат.

Я с Фонарём защищали фланги, Каин сражался по центру, шустрая Хани помогала, где придётся, а Лаванда взяла на себя обязанности авиации.

Какое-то время я завидовал крылатой фее, ведь она заняла наиболее выгодную позицию. Лафа закончилась, когда недомерки взяли камни. Обозлённая фея, получив по мягкому месту булыжником, швыряла в них из сумочки всё, что под руку попадётся.

Ох, ну и зрелище, скажу я вам. С ладони феи слетали крошечные макетики вещей и мебели, а приземлялись уже в полную величину. Что на шишиг только не сыпалось: и огромная ванна, заполненная доверху горячей водой; и дубовая тумба, набитая швейными принадлежностями; и кухонная утварь, включая острые ножи и вилки; и трюмо, трескавшееся от обилия косметики и парфюмерии; и даже снежный ком, захваченный наудачу из вечно холодного Труфуроса (как выяснилось позже); и ещё куча всякой-всячины, что похоронила под собой множество представителей негостеприимного народца.

Один раз я не на шутку испугался, но не за себя, а за Хани. Рыжая так вошла в раж, что выбежала к шишигам навстречу и как давай колотить скалкой по головам! Была бы в лесу аптека, так они бы в очередь выстроились за бинтами и обезболивающим. Меня чуть не задела – да и задела бы, просто вовремя отскочил в сторону.

Пока мы успешно шли к победе, зелёное войско пробралось в шатёр. Как догадался? Децибел! Мой славный питомец издал такой истеричный вопль, что позавидовала бы любая девчонка.

Мы пошли на выручку четвероногим. И в самый раз: несколько тварей вцепились в Бармалея. Даже боюсь вспоминать, как их отделал Фонарь. Как мы ни старались, но коней близнецов отбить не удалось. Жаль, мы рассчитывали получить за животину немного денег в ближайшем селе. Но лучше так, чем пасть самим.

– Отступают негодники! – объявила фея. – Ура! Мы победили!

– Куда же вы, подлые трусишки? – возмущалась рыжая. – А ну, идите сюда и сражайтесь!

Она была не прочь кинуться вдогонку. Но никто не разделял её боевой настрой: у Каина Душегуба откусили четверть плаща, Фонарь остался без части сапога. Удивляло, как он умудрился так поджать пальцы, что ему ногти подравняли. За Лаванду и говорить нечего: столько имущества испорчено, что подсчитав в уме убытки, фея расстроенно заскулила.