– Спасибо, сэр.

– Пожалуйста.

– Но почему я один?

– Это приказ полковника Спая.

Человек сел в свой лимузин и уехал. Остальные «Ирисы» потянулись за ним. Люди остались.

– Ну, что же, – сказал пилот и указал на мостик, спускавшийся с самолёта, – стюардессы у нас нет, так что, по-простому лично прошу на борт.

Когда все расселись по местам, отвязали канат и убрали мостик. Толкин сел на своё место и сказал в микрофон:

– Итак, – отдающий металлом голос пилота разошелся по салону, – всем пристегнуть ремни, не курить, не сорить, – пилот открыл конверт и начал просматривать курс, – следующая остановка, – он нашёл координаты, – мамочка моя. Белодолия, – пилот некоторое время молчал. – Не волнуйтесь, братцы, всё будет в абажуре, – он отложил бумаги и достал ключ из кармана с брелоком в форме черепа. – Попорхали!

Ключ повернулся в замке, и загудели моторы. Гидросамолёт развернулся в море и начал разгонятся, рассекая волны. Вот он оторвал нос от воды, вот поднялись поплавки и, наконец, весь громадный «Биовульф» летел над водной гладью…

Так как «Козерог» находился на равном расстоянии, как от Пиона, так и от Хавбурга. Экспедиции выбрали разные пути. «Альтаир» шёл западным путём через Вернский океан и южные берега Западной Федерации, а «Циприт» восточным путём через Верчский и Чайный океаны, возле побережий Чернии, Пористана, Чайная и Блэкнии. «Биовульф» летел через Белодолию и Чайнай. «Альтаиру» и «Циприту» на весь путь придётся затратить две недели, «Биовульфу» почти три дня. Но стоит помнить и про «Буцефал», следующий на юг в Монио.

«Циприт» шёл в Лоурнейском проливе. Слева тянулись пустынные берега Пористана, справа – зеленоватые тропические колонии Пуссляндии – Блэкнии. На капитанском мостике суперлинкора находились капитан, адмирал и генерал. Вазерфалл держал в руках огромный бинокль и смотрел направо, в сторону Блэкнии. С берега на них с интересом и некоторой ненавистью наблюдали башни пушек береговой охраны. Все молчали.

– Может, спустить флаг? – предложил Катер.

– Да ты что?!! – как один набросились на него адмирал и капитан.

– У тебя все дома, сухопутная крыса? – спросил (мягко говоря) его Дерман. – Флаг на флоте – это честь. Мы не должны его спускать ни в коем случае. Мы не боимся каких-то там недоумков пуссляндцев!!! – после последних слов на берегу закопошились. Прозвучало несколько пуссляндских военных команд. Затем башни закрутились, и прозвучал залп из нескольких орудий. – Вот недоумки, – суперлинкор тряхануло, зазвенело, пошёл гул, а за ним и взрывы.

– Да, скоты ещё те, – поддержал его Катер.

– Куда попали?!! – спросил капитан вниз.

– Правый борт! Прямо в ватерлинию! – ответил ему старпом.

– Пробили?!!

– Да, мы начинаем терять остойчивость!!!

– Огонь из всех башен по башням!

– Своим?!

– Идиот, противника!!!

– Есть, – старпом взял рупор и крикнул. – Из всех орудий, по башням, пли!!!

С суперлинкора раздались залпы пушек, пулемётов и миномётов. На берегу всё покрылось дымом.

– Машина, – прокричал капитан в рубку, – на полный, вперёд!!!

– Есть, герр капитан! – раздалось оттуда под звон машинного телеграфа.

Дым из труб повалил энергичней, винты завращались как ведьмины коты, «Циприт» толкнуло резко вперёд. Все волновались.

– Слушайте, – наконец заговорил Катер, – я на вашей качке сверну себе башню. Вот сейчас мне кажется, что я вроде бухой и криво стою.

– Это крен, – сказал адмирал, – вода заливает пробоину. Похоже, нам грозит regressum ad infinitum18.

– Надо где-то починится, – предложил Дерман.

– Только пройдём пролив, – добавил адмирал. – Не хватало ещё чиниться прямо напротив corpus viles