Отто фон Лоссов из пивной направился в казармы 19-го пехотного полка. Оттуда связался с баварскими частями рейхсвера, приказал им двигаться на Мюнхен. В шесть часов утра девятого ноября части рейхсвера окружили здание военного ведомства на Шёнфельдштрассе. Гитлер видя, что ситуация складывается не в пользу нацистов, впал в отчаяние.

– Нужно мирным маршем пробиться на Шёнфельдштрассе, – генерал Людендорфф не терял присутствие духа. Он хлопнул по плечу Гитлера: – Не всё ещё потеряно Адольф! Мы соединимся со штурмовиками Рема. Потом я выступлю перед солдатами и полицейскими. Почти все они ветераны мировой войны и понимают, правда за нами. Полиция и рейхсвер встанут на нашу сторону.

– Да это так,– кивнул Вильгельм Фрик.– Начальник полицейского охранного отряда лейтенант Михаэль фон Годин совсем недавно заступил на свою должность. Он не рискнёт дать приказ о применении оружия.

Заразившись оптимизмом прославленного генерала, Гитлер объявил сбор всех членов партии. В одиннадцать часов дня двухтысячная колонна нацистов двинулась к центру Мюнхена. Гитлер приказал не брать оружия, но Герман Геринг и ещё несколько человек не послушались распоряжения лидера партии. Они прихватили с собой пистолеты.

Колонна нацистов со знаменем направилась к Мариенплац. В первом ряду шли Гитлер, Людендорфф, Геринг и Гесс. Все держались за руки. Рядом с Гитлером шли Макс Шойбнер-Рихтер и здоровяк Ульрих Граф. Колонна подошла к Одеонсплац, до штурмовиков Рема рукой подать. Дорогу демонстрантам преградил отряд полиции. Гитлер стал кричать полицейским, чтобы они пропустили манифестантов. Он минут пять уговаривал полицию.

Герман Геринг достал пистолет и выстрелил в полицейских. Следом стали стрелять ещё несколько нацистов. Лейтенант полиции Михаэль фон Годин приказал открыть огонь. Полицейские вскинули ружья, и грохнул залп, потом ещё один.

Пуля пробила сердце Макса Шойбнер-Рихтера, он опрокинулся назад и потянул за собой Гитлера. Тутже на лидера нацистов рухнул тяжелораненый Ульрих Граф. Столкнув с себя телохранителя, Гитлер сел и оглянулся вокруг. Всюду валялись убитые, стонали раненные. От такой картины Гитлер впал в прострацию. К нему подскочили Альфред Розенберг, Эдвин Бехштайн и Эмиль Морис.29

– Нужно немедленно убираться отсюда! – Бехштайн поднял Гитлера на ноги.– Скоро «быки»30 начнут хватать нас.

– На Барерштрассе живёт мой хороший знакомый. Это совсем рядом, можно отсидеться у него, – Альфред Розенберг пытался ладонью отчистить пыль со спины Гитлера.

– На мне кровь Ульриха! – Адольф Гитлер не понимал, что ему говорят. Он с ужасом смотрел на свой окровавленный плащ.

Бехштайн и Розенберг отвели его на квартиру Василия Бискупского. Затем Эдвин Бехштайн отправился за своей машиной, он оставил её возле редакции «Народный обозреватель».

Восьмого ноября Вильгельм Фрик отправил Алемана в командировку в Мангейн. Георг не слышал ночного выступления по радио баварского премьер-министра Густава фон Кара. О мятеже он узнал утром девятого ноября. Алеман решил вернуться в Мюнхен. Около четырёх часов вечера он добрался до дворца Виттельсбахов.31В нём с мая 1919 года размещались архив МВД Баварии и политическая полиция.

Все кабинеты инспекторов были заперты. Открыта только дверь картотеки политической полиции.

– Генрих зайдите, пожалуйста, ко мне, – Алеман позвал архивариуса Мюллера.