И вот по прошествии восьми лет моего пребывания в Тоскане[493] я вернулся в Болонскую провинцию, в которую я был когда-то принят, и присоединился к ней. И когда я жил /f. 229d/ в кремонском монастыре, а император, уже отрешенный от власти[494], находился в Турине, чтобы оттуда, как думали, отправиться в Лион и захватить папу и кардиналов, и когда сын его, король Энцо[495], с кремонцами осаждал брешианский замок Квинцано, мой город Парма, откуда я родом, в лето Господне 1247, в воскресенье, 16 июня, восстал против Империи и полностью перешел на сторону Церкви. В то время я как раз перебрался на жительство в Парму, где папским легатом был Григорий да Монтелонго, который впоследствии руководил в течение многих лет церковью в Аквилее. В том же году, когда отрешенный Фридрих осаждал мой город, я отправился в Лион и прибыл туда в День памяти Всех Святых [1 ноября]. И папа тотчас послал за мной и дружески беседовал со мной в своих покоях, поскольку со времени моего ухода из Пармы и до этого дня он не видел нунция и не получал никаких писем. И он оказал мне великую милость, выслушав мои просьбы, ибо он был человеком весьма обходительным и щедрым.