– Ты же предупреждала меня, Соня, ты с самого начала знала. Но я ничего не хотела слушать, ведь любила его. И сейчас люблю, даже сейчас! Как же можно жить без него?

– Успокойся, родная. Все пройдет. Тебе станет легче.

Соня осталась с ней спать. Она не могла оставить Аню в таком состоянии, и просто, по-матерински, обнимала ее голову, гладила, пока та не заснула.

И так было каждый вечер. Каждый день. Аня превратилась в комок нервов и слез. Дима видел все это, и не хотел разговаривать с братом даже по телефону. Это стало очередным ударом для Константина – его родной брат, тоже отвернулся от него. Это было выше всяких сил, и однажды вечером он приехал, его встретила Софья.

Она похолодела, увидев его бледное лицо и взгляд, который и раньше был до невозможности обреченным, а теперь просто прожигал своим отчаянием.

– Костя? Что ты здесь делаешь? Не думаю, что тебе стоило приезжать. Аня и так вся измучилась, не нужно вам сейчас видеться.

– Ты меня тоже ненавидишь, да? – тихо спросил Костя, глядя ей в глаза.

– Не надо об этом. Я просто зла на тебя. Как ты мог так поступить с моей сестрой?! – Соня не сдержалась. – Ты же знаешь, что она ужасно впечатлительная и ранимая! Ты знаешь, что с ней творится? Она рыдает днями и ночами, без остановки… Я уже смотреть не могу, как будто она снова маленькая девочка, которую бросила мама. Естественно, я тебя ненавижу! Уезжай, не мучай Аню. Уезжай!

Парень, к удивлению, послушался. Если Ане лучше без него, то он уедет. Никто не узнал, что он приезжал.

Однажды вечером Соня решила напоить сестру, чтобы хоть как-то попытаться облегчить ее состояние. Они пили на кухне и проклинали Костю, когда пришел Дима. Аня была совершенно размазана, она покосилась на парня и выдала.

– Черт, до чего же ты похож на своего братца, даже глазам моим больно. Скройся куда-нибудь, не трави душу.

Соня пьяненько засмеялась.

– Да, они похожи. Хоть и троюродные, странно, да?

– Они не троюродные, а родные, дура. До сих пор не знаешь что ли? – заплетающимся голосом промямлила Аня.

Соня была уверена, что сестра несет чушь, но Дима вдруг напрягся и посмотрел на жену.

– Это так, Сонь. У нас один отец. Прости, что не сказал, но это слишком старая и болезненная для всех история. Я обещал брату никому не говорить об этом.

Софья долго не могла поверить, они с Димой ушли в свою комнату, чтобы поговорить. Сказать, что Соня была в шоке – ничего не сказать.

Утром девушки тоже обсуждали это. Аня рассказала все, что знала сама. Что Костю ненавидела его мать, как его всю жизнь травили за то, в чем он, собственно, не виноват. И почему он вырос таким, какой он есть. Как он не мог поверить, что кто-то может полюбить его, заботиться о нем.

Теперь пришла очередь Сони рыдать над этой историей.

– А я всегда его недолюбливала. Оказывается, он просто… – Софья уже опять давилась слезами. – Я всегда очень удивлялась, почему он так сильно привязан к тебе, как ни к кому другому.

– Да, Соня. Помнишь, все считали его поверхностным, примитивным созданием, избалованным красавчиком, который только и знает, что развлекаться и снимать баб. Он был просто болен одиночеством, и страдал, как никто из нас. Я приемный ребенок, у меня ни одного родственника, но Костя в миллион раз несчастней. Он считал себя грязью, мерзкой смесью всего самого ужасного, что есть на свете, изнасилования, наркоты, инцеста. Но я его любила, убедила в обратном, и он был счастлив. Только жаль, не смог победить старые привычки.– грустно рассказывала Аня.

С этого дня Соня стала смотреть на Константина по-другому. Чувство вины заполняло ее все сильнее, ведь она никогда не пыталась его понять, только осуждала. И никто не знал, как жестоко она вела себя с ним при последней встрече, выгнала его, даже не выслушав.