Иногда усталость позволяет продемонстрировать доверие, например ребенок может задремать на руках даже у незнакомого человека.

Чаще всего усталость выражается в замедлении мыслительной и двигательной активности. Человек может еще не отдавать себе отчета, до какой степени он утомлен и даже обессилен, но понимать, что соображает он действительно туго, а движения стали менее точными настолько, что все просто валится из рук.

Многим знакома также подавляющая, но в то же время и освобождающая усталость после психического или физического кризиса, и в этом случае она отчетливо определяется как сигнал о необходимости сна: «Сон вылечит тебя. Спи». Усталость может быть и проявлением бессилия, когда у человека, отчаявшегося добиться чего-либо, опускаются руки. В подобных ситуациях люди в той или иной степени утрачивают ясность мышления, свойственную бодрствующему сознанию. Ослабленное состояние заставляет их проявлять некоторую мягкость и неопределенность в поведении.

Однако бывает и так, что человек ясно осознает не только свою усталость, но и ее причину. И тогда он говорит, от чего именно устал – от информации, политики, лечения, одиночества, карьеры, даже от отпуска. К сожалению, в наше время не так уж редко встречаются люди, которые утверждают, что «устали от жизни».

С одной стороны, усталость является предлогом для ослабления усилий, отхода от чего-либо, для формирования пресыщения, но с другой стороны – это помощь в совершении великих открытий и познании окружающей действительности. Она позволяет нам функционировать не постоянно и не с предельной нагрузкой, определяя границы индивидуальных возможностей человеческого организма. Поэтому иногда, вместо того чтобы продолжать бесконечно бороться с непреодолимыми обстоятельствами, мы можем смело сказать себе: «С меня довольно!»

Как и любое другое чувство, усталость сигнализирует человеку об общем состоянии его здоровья. Именно она стабилизирует его внутреннее равновесие.

Вероятно, лучше принимать усталость как должное, как реальность, без которой невозможно наше существование, принимать ее принципиально, ожидать с нетерпением, вместо того чтобы отрицать ее и бороться с ней.

Можно наслаждаться переходной фазой усталости, получать удовольствие от промежуточной стадии и, окончательно выбившись из сил, наконец, расслабиться и провалиться в глубокий сон.

Именно в более мягких междузонах мы способны анализировать свое состоянии и здраво оценивать отношения с другими. Только в расслабленном состоянии отчетливо видится взаимосвязь событий, оценивается созданное, а неудачи ставятся под сомнение.

«Все же только страдание делает возможным понимать и анализировать вещи, механизмы которых иначе мы бы вовсе не замечали», – говорил Марсель Пруст. Но он понимал страдание не как боль, а скорее как недовольство, как жало, которое, вонзаясь в сознание, переключает внимание на то, что не совсем в порядке. Пруст был прав, поскольку только в фазе усталости, в которой человек отдаляется от текущих событий, он может углубляться в процесс мышления, чтобы потом предаться безмятежному сну.

Усталость позволяет нам углубиться в сон и, мягко препровождая в относительное бессознательное состояние, тем самым примиряет нас с прошедшим днем.

Животные спят тогда, когда они этого хотят, и вполне возможно, имеют совершенно иную потребность во сне, нежели человек. Но чего мы точно не можем сказать – это чувствуют ли они такую же усталость и знакомо ли им разное чувство усталости, как у людей.

Наблюдения показывают, что кошки спят большую часть суток, да и в короткой фазе бодрствования тоже позевывают, как будто бы им особенно нравится эта фаза полного расслабления. Собаки всегда настороже и спят по большей части вполглаза.