– Нет… но однажды я пил чай с Бетси в гостиной, когда ее подруга спала в своей комнате…

– Но это со слов мисс Монтгомери, не так ли?!

– Да, но я же не мог убедиться в этом сам…

– Так и обстоят дела, – сказал сыщик. – Никто никогда не видел их вместе. Ни квартирная хозяйка, ни горничная, ни другие слуги. Это легко проверить. Когда яхта вернется к причалу, вы можете отбить срочную телеграмму. В ответе я не сомневаюсь.

– Но для чего все это, – спросил друга капитан Ганнинг. – Тратиться и снимать целую квартиру, переодеваться, использовать косметику… м-м, по-видимому, парик?

– Чтобы совершить идеальное преступление и выставить преступником никогда не существовавшего человека.

– Что же теперь делать? – спросил мистер Ллойд.

– Я бы совсем ничего не делал.

– Но как же это?! Девушку обвинили в убийстве, которое она не совершала. Ведь ее в скором времени казнят! А вместе с тем, жертвы, по вашему убеждению, никогда и не существовало…

– Вы забываете, господа, – отвечал сыщик, – что она все-таки совершила преступление, пусть и не то за которое получит расплату – дерзкое ограбление банка. А затем вспомните, что в Темзе было найдено тело. Наверняка, какая-нибудь юная бродяжка, предлагавшая услуги определенного рода. Еще одно преступление. И хотя к ее смерти мисс Симпсон, скорее всего, не имеет никакого отношения, преступник благодаря ее лжи останется без возмездия. Так или иначе, ее криминальная карьера завершена. Она бы никогда не остановилась. И конец был бы один. Разве вы хотели бы, чтобы она успела погубить еще людей. Разбить еще не одно сердце. И это ее выбор умереть, но не признаться в содеянном. Ей достаточно было сказать на суде: «Ваша честь, вы – осел! Я и есть Бетти Монтгомери и это я ограбила банк». Но преступница совершенно осознанно предпочла разом покончить со всеми счетами, чем гнить на мучительной каторге. Хотя в своем изощренном сердце она все еще может лелеять надежду как-то вывернуться из грядущей петли…

– Ну, нам остается только поаплодировать тому, как виртуозно вы решили эту невероятную головоломку! – воскликнул мистер Уэллс. – И сделали это, буквально не сходя с места. Вы кудесник, дорогой Кельвин. Волшебник Мерлин!

Все искренне поздравляли сыщика, провозглашали тосты за его тонкое мастерство и поднимали в воздух бокалы. Только мистер Оскар – божественное копье, как лестно охарактеризовал своего американского приятеля хозяин яхты Джеймс Ллойд, – внимательно смотрел на мистера Кельвина. В его карих глазах была непонятная грусть.

***

Зачастую мы слишком много ожидаем от поездок на курорт. Эти дни – запланированного отдохновения от трудов земных, которые обычно так долго ожидаются, – обязаны приносить нам лишь прекрасную погоду, гастрономические изыски и замечательные встречи. Именно таким получился первый день пребывания друзей в пансионате, и это сулило лондонцам, что и вся оставшаяся неделя пробежит в таком же счастливом аллюре. Но уже следующее утро доставило капитану Джону Ганнингу много огорчений. Впоследствии в своей памяти он часто возвращался к обстоятельствам этого весьма примечательного вторника, так изменившего его устоявшуюся жизнь.

Его приятель любил утренний сон и Джон привык, что Уолтер довольно поздно выползал из своей комнаты и окончательно просыпался только после чашечки крепкого кофе. Но в это утро, он обнаружил, что Кельвин встал раньше его самого и занимался в своей комнате делами. Через приоткрытую дверь можно было увидеть, что сыщик, сидя у бюро, с озабоченным видом составляет на гербовой бумаге какой-то весьма пространный документ.