– А что мне делать с Цукерманом? – спросил Тимур.

– Пусть он организует взаимодействие твоих ребят с начальником полиции Джитуку, – сказал Куртис. – Если наши крысы сунутся в эту мышеловку, то уже из неё не выберутся. Но, если кто-то успел проскочить в Луанду, то там затеряться проще. Поэтому вы должны их перехватить. Слышишь, Тимур, нужно успеть!

Волковой проснулся на рассвете. Рядом с ним догорал костёр. Чтобы отпугнуть ночных хищников, ему приходилось всю ночь подбрасывать в него сухие ветки акации. По чистому небу бежали лёгкие утренние облака. Это его третий рассвет с тех пор, как упал самолёт и погиб его экипаж. Вчера вечером перед самым закатом Волковой видел, как в небе появился вертолёт. Он полетел в сторону побережья. Волковой еле успел спрятаться в зарослях бамбука. Наверное, это тот вертолёт, о котором говорил Казбек. Волковой не стал убивать Казбека, и вполне возможно, что он улетел в том вертолёте.

Сегодня он или дойдёт до шоссе, или ему конец. Тот всплеск жизненной силы, который давал ему возможность выживать эти дни, похоже, иссяк. Он будет идти на запад, но, наверное, недолго. Правда, теперь он богат. Сказочно богат. В кармане его джинсов лежат стодолларовые бумажки. Часть их он взял у Бутлерова и Пилюгина перед тем, как засыпать их могилы красноватой ангольской землёй. Если вы ещё не совсем на небесах, ребята, а видите своего командира, то, наверное, одобрите его поступок. Зачем вам эти грязные скомканные зелёные бумажки, от которых столько зла на этой земле? А он должен с их помощью выбраться из этой мышеловки. Но доллары это чепуха. У него есть алмаз Мбанги. Теперь у алмаза новый хозяин. Интересно, надолго ли?

Вчера Волковой обколол рану антидотами из самолётной аптечки и обработал йодом. От дикой боли после прикладывания тампона с йодом к ране он тогда свалился в обморок. Придя в себя, он наложил марлевую повязку и зафиксировал ей бинтом.

Так что теперь он, наконец, богат. Но теперь люди, посланные Куртисом, будут травить его как лесного зверя. Правда, он сам выбрал себе этот путь. Сам решил сыграть с судьбой в азартную игру. И не в какого-нибудь подкидного дурака на носики, а в настоящий пятикарточный покер с максимальной ставкой, которой теперь стала его жизнь.

А сейчас нужно подкрепиться шоколадом с орехами, входящим в аварийный паёк, и идти. От жары шоколад вчера растаял, а за ночь снова застыл в форме помятой груши. Воды должно хватить. Самое трудное, это заставить ноги передвигаться. Интересно, кто ему остановит автомобиль, даже, если он и дойдёт до трассы? В окровавленной рубашке и ссохшихся от крови джинсах, с клубком свалявшихся волос и щетиной, пробившейся сквозь запёкшуюся кровь на лице. В таком виде он распугает всех водителей. Разве что держать в вытянутой руке стодолларовую купюру. Он так и сделает. Объяснит, что в саванне упал его самолёт.

Постепенно всё вокруг стало каким-то нереальным. Совсем как в компьютерной игре. Справа вверху экрана мерцают какие-то палочки. Это количество оставшихся жизней. Кажется, там осталась всего одна палочка. Когда со щелчком исчезнет и она, на горизонте загорится надпись: «game over!»

Одинокие островки акаций, растущих среди высокой травы, сменились зарослями бамбука и пальмами. Много пальм, над которыми ярко светило солнце. Но особой жары Волковой не чувствовал. Если он недалеко от побережья, то так и должно быть. В этих местах холодное Бенгельское течение охлаждает и немного подсушивает воздух. Волковой споткнулся о какую-то ветку и упал. Уткнувшись лицом в жёсткую траву, он пролежал так несколько минут. Падает он за сегодня уже не первый раз. Но сейчас вставать и шагать дальше, просто нет сил.