Речь здесь, конечно, идет не о полном отказе от идеи реинкарнации, но скорее, об акцентировании внимания на непостоянстве вещей и жизней, на чем сходятся, по сути, самые разные течения индийской мысли: эту идею мы находим и в индуизме, и в буддизме. Автор, у которого я нашел в свое время вышеприведенную цитату, так ее прокомментировал:

«Пусть не делают из этого высказывания вывод, что он систематически отрицает реинкарнацию. Такой человек просто не может мыслить систематически. Как и Кришнамурти, он просто заявляет, что она совсем не обязательна для духовного роста, не считает ее ни идеалом, ни условием спасения, ни следующим этапом предполагаемого совершенствования»[85].

Ну, и наконец, я хотел бы привести небольшую цитату и из самого Кришнамурти (1895-1986). Во многих посвященных ему книгах и докладах его нередко причисляют к великим индуистским авторам, вписывающимся в классическую традицию веры индуизма в реинкарнацию. Но тут двойная ошибка. Во-первых, он совершенно порвал с религиозной традицией своей страны. Любая традиция представляется ему тюрьмой. Во-вторых, он вообще воздерживался от высказывания своего мнения о проблеме реинкарнации. Он только настаивал на том, что не надо придавать ей слишком большого значения:

«Я знаю, что вам очень хочется себя увековечить, что вы верите в реинкарнацию. Может, она и существует, но это не имеет ни малейшего значения; и нам вообще не нужно знать, будет следующая жизнь или нет. Что действительно важно, так это момент настоящего, важно знать, можем ли мы сейчас изменить свое зрение, способ видеть мир»[86].

Тут возникает проблема идентичности того, кто претерпевает реинкарнацию. Все великие индуистские мыслители задавались этим вопросом. Но больше всех на сложности проблемы определения того, что есть подлинное «Я», настаивает буддистская традиция. Потому что это не самый незначительный из индийских парадоксов: своеобразное наваждение идеей «Я», с целью как раз это самое «Я» разрушить.

Не вдаваясь в подробности коренного отличия индуизма и буддизма, стоит отметить, что и там, и там, мы находим одну и ту же озабоченность идеей борьбы с «Я» и его полного исчезновения. Но сам этот процесс уже предполагает чрезмерное внимание к этому «Я», которое становится центром нашей жизни. В буддизме мы сможет проследить эту тенденцию еще более отчетливо.

Это абсолютное одиночество хорошо заметно в учении Будды:

«Накрепко запомните следующее: не бунтуйте против вашей сегодняшней участи, потому что это наказание за прошлое. И помните о том, что ваше будущее зависит от чистоты вашего сердца. Это закон Кармы, который я возвещаю вам»[87].

«Во всех мирах, видимых и невидимых, есть лишь одна сила, без начала и без конца, и нет иного закона, кроме нее, без предпочтений, без ненависти. Она убивает и спасает, и нет у нее иной цели, кроме свершения того, что уготовано Судьбой. Смерть и Страдание – челноки ее шитья, а Любовь и Жизнь – нити…

Ничего не ждите от безжалостных богов, они и сами подчиняются закону Кармы, они и сами рождаются, старятся и умирают, чтобы затем родиться вновь, они и сами пришли в мир лишь затем, чтобы освободиться от собственного страдания. Во всем рассчитывайте только на себя. И не забывайте, что каждый человек сам творит себе тюрьму, и каждый может стать могущественнее самого Индры»[88].

Но формула Дхаммапады звучит еще категоричнее:

«Ибо сам человек совершает зло, и сам оскверняет себя. Не совершает зла он тоже сам, и сам очищает себя. Чистота и скверна связаны с самим собой. Одному другого не очистить»