Он фыркнул, видно было, что он по-настоящему рассердился.

– Этот человек выжил в окопах. Уверен, он сможет пережить одно утро без каши.

– Но ты, я смотрю, не можешь, папа, – ответила она, поворачиваясь на каблуках и чувствуя, что ее щеки горят от гнева и раздражения в сочетании с чувством вины за то, что сорвалась на отца и высказала ему все, что думает.

Неожиданно он появился у нее за спиной с пустой тарелкой.

– Дочка, человек хочет доказать, что на многое способен. Пусть докажет свою самостоятельность. – Он пожал плечами. – Хватит суетиться. Он не ребенок.

В дверь позвонили. Она в замешательстве нахмурилась, но так и не смогла побороть гнев и боль от того, что Тома явно вынудили уйти из дома, не увидевшись с ней утром. Ей нужно было так много сказать ему, и ее шестое чувство кричало, что что-то тут не так.

– Ну, кого это принесло в такую рань! – возмутилась она.

– Я знаю, кто это, – пробормотал отец и исчез до того, как она успела возразить.

Иди начала убирать со стола, гораздо более шумно, чем допустимо, но ей просто необходимо было выплеснуть свою ярость.

Иди услышала голоса, удивленно обернулась и увидела группу знакомых женщин во главе с матерью Бенджамина, Деной.

– Ч-что происходит? – Она запнулась.

– Доброе утро, Иден, дорогая, – проговорила Дена слишком бодро. – Поскольку нашей любимой Нины нет с нами, – она вежливо кивнула Эйбу, словно произнося заученные фразы, – я согласилась быть твоим опекуном на неделю перед бракосочетанием.

– Что? – непонимающе переспросила Иди. – Свадьба… я… – Она посмотрела на отца, запинаясь. – Я не понимаю.

Женщины подошли ближе. Их было трое, но они выглядели как три жирные черные наседки и производили впечатление мощного авангарда операции, которая была запущена в действие.

– Иди, вчера вечером мы почувствовали некоторую сдержанность с твоей стороны относительно свадьбы, которая была запланирована еще до твоего рождения. Дорогая, мы знаем, что это очень важный шаг, но это путешествие естественно для женщины твоего возраста, твоей веры и в особенности с идеальным мужчиной, который тебя боготворит. Бенджамин не хочет ждать. – Она сияла от удовольствия, оглядывая Иди и столовую, где они все стояли. – Бен и твой отец пришли к согласию, что лучше поторопиться со свадьбой. – Иди пришлось мысленно повторить слово «поторопиться». Ей хотелось, чтобы это оказалось шуткой, но никто не улыбался… никто, кроме Дены, а Иди знала Дену достаточно хорошо, чтобы понимать, что та притворяется. – Зачем ждать? – сказала Дена, театрально пожав плечами. – Ваши драгоценные души были соединены и обручены с самого рождения. – Она захихикала, взглянув на своих спутниц. Иди заподозрила, что они собираются наброситься на нее и связать, чтобы затем передать Бену. Сэмюэл и Бен как раз разговаривают с раввином о ктуббе – нужно заключить брачный контракт.

– Папа? – простонала Иди, все острее ощущая, что ее предали. – Что происходит? – Должно быть, он воспользовался телефоном, которым он так гордился, из магазина, и вчера вечером позвонил Леви. Ей стало тошно от этой мысли.

– Так будет лучше, дочка, – сказал он, но его голос не сорвался, а губы дрожали, когда он это говорил.

– Пойдем, Иди, нужно подготовить тебя к вашей свадьбе.

– Подготовить? И когда же именно, по-вашему, состоится эта свадьба, тетя Дена? – Ее охватил ужас, и, хотя именно она задала этот вопрос, Иди помотала головой, словно не хотела слышать ответ.

Дена хихикнула, но за веселостью, целью которой было успокоить Иди, скрывалась яростная решимость добиться желаемого.

– Мы решили, что сегодня вечером. Семья Леви готова, мы готовы уже много лет. – Она бросила взгляд на Эйба. – Твой отец тоже готов, детка, готов передать тебя твоему мужу… этому замечательному человеку.