– Нам с тобой видимо здесь снега мало! – заметила подруга и залилась весёлым смехом.

– Нет, мы просто обе отлично умеем замечать совершенство этого мира при любой погоде.

– А Лидия Григорьевна? На кого ты оставишь её?

– Бабушка вполне самостоятельно себя обихаживает, уверена – она не будет возражать, зная мою страсть к путешествиям. Но, пожалуй, я подстрахуюсь Риммой Марковной, да и бабушке будет веселее проводить с ней длинные вечера.

– Значит решили: в январе нас ждет Стамбул! А завтра мы с тобой идём на открытие картинной галереи Романа Вашукевича! Помнишь мы пересекались на паре мероприятий?

– Как же не помнить несостоявшегося жениха?! – Люба улыбнулась, вспомнив лицо Романа.

Они познакомились полгода назад на аналогичном мероприятии. Вращаясь в определённых кругах, Есения заводила знакомства с творческой элитой и неизменно представляла каждого художника и поэта Любе. Роман оказался субтильным мужчиной с огромным ворохом кудрявых волос на непропорционально квадратной голове. Нелепо одетый в мешковатый костюм из прошлого века, он выглядел как пришелец среди прочей интеллигенции.

Заикаясь, он протянул руку Любе и долго тряс её в воздухе, не разжимая холодных пальцев. После нескольких провальных попыток завладеть её вниманием, он решительно предложил ей прогуляться по набережной Мойки. Свидание закончилось, не успев начаться, Роману позвонила мама и потребовала, чтобы он явился домой до полуночи. Золушка-Рома стремительно вызвал такси и умчался на окраину города.

– Хорошо, я составлю тебе компанию, – согласилась Люба, – Надеюсь Роман стал менее зависим от мамы!

– Вряд ли, всё-таки еврейская мама-это не шутки!

– Любаша, ты приглашена на званый ужин? – спросила Лидия Григорьевна, приспустив очки с переносицы. Яркие мотки пряжи лежали около её ног образуя разноцветный клубок. Из-под ловких пальцев проворно работающих спицами, рождался новый жакет.

– Да бабуля, сегодня мы идём с Сеней на открытие картинной галереи Романа Вашукевича. Помнишь, я рассказывала тебе о нём?

– Это тот самый чудаковатый молодой человек, который до сих пор слушается маму?

– Да, это именно он, – подтвердила Люба, примеряя третье платье.

Стиль Любы отличался исключительной классикой и консервативностью. Образ тургеневской барышни крепко приклеился к ней ещё в школе. Чувствуя себя совершенством в женственных платьях и с низким пучком забранных волос, Люба будто порхала над землёй.

– Изумрудное платье тебе очень к лицу, – заметила Лидия Григорьевна, – Останови свой выбор на нём. Ты непременно притянешь к себе взгляды всех холостых мужчин этого вечера.

– Ох, бабушка сама знаешь мне пока не до мужчин, – ответила Люба, прикрепляя камею8 к воротнику.

Единственными и серьёзными отношениями в жизни Любы был роман с однокурсником Иваном Летовским. Познакомившись на первом курсе, молодые люди к окончанию третьего года обучения одновременно поняли, что их отношения неожиданно вышли за рамки дружеских. Чувство влюблённости и нежного трепета вытеснило всё то, что было до этого. Люба влюбилась по настоящему – беззаветно, искренне и бескорыстно. Иван приехал в Санкт-Петербург из Самары и без особых проблем поступил на факультет дизайна и моделирования одежды. С первого дня обучения он зарекомендовал себя прилежным студентом готовым выполнить любую задачу. Участвуя в различных конкурсах и представляя свои модели на неделе мод, начинающий модельер заработал себе дополнительные бонусы и связи, в высоком мире искусства. Позже переквалифицировавшись и получив специальность историка моды, ему поступило предложение о работе в Лондоне в тандеме с известным кутюрье. Обещая вернуться через год по истечению контракта, Иван позвонил Любе спустя восемь месяцев после отъезда, и дрожащим голосом попросил прощения.