– Согласны, – голоса почтенных граждан прозвучали стройно и отчетливо.

– Согласны, – эхом прокатилось по скоплению народа на дворцовой площади, вызывая заметное оживление и шевеление в рядах.

Ина вздохнула.

– Хранительница Ина, – торжественно обратился к ней король Аттал, – я передаю жителя Гармоничного мира в твои руки. Пусть решится воля звездных богов и Отца-создателя! —

Звездные боги, как это ужасно, как тяжело ее бремя. Ну почему только человек может быть Хранителем в этом чудесном Гармоничном мире и делать это… Тогда Ина, скрепя сердце, после суда у короля Аттала забрала у Бурчащего пахаря живую энергию, чем превратила его в тень и лично посадила в лодку, передавая ее Водяному чуду. Она отдала, как предписывает закон, его энергию Гармоничному миру, вливая жизненную силу пахаря в пульсирующие потоки. Его жизненная сила еще послужит населяющим Гармоничный мир, хотя ей было очень жаль пахаря, смотревшего пустыми глазами с застывшим, как у статуи, лицом, но таков закон…

Ина встрепенулась, тут же отвлекаясь от так ярко всплывших перед глазами воспоминаний. Пульсирующие потоки стучали в висках, переплетаясь с энергией Смотрителя животных. Ина закрыла глаза, привычно настраивая потоки пульсирующей голубой энергии на эти зовущие пульсации. Открыв глаза уже у Срединной реки, она, наклонив голову, сложила пальцы треугольником, поблагодарив окружающее, и оглянулась.

– Ина, Хранительница Ина, – запыхавшийся худой старик в длинном балахоне из суровой черной ткани подпоясанный простой веревкой, опираясь на старый отполированный его еще крепкими узловатыми пальцами посох из светлого дерева, торопился к ней. Седые волосы под бисерным разноцветным опояском слегка откидывал ветер, открывая напряженное узкое лицо с глубоко посаженными встревоженными глазами.

– Странный день, – пронеслось в голове Ины, – что еще случилось.-

Смотритель животных был чрезвычайно активен в своих движениях. Что заставило так спешить ей навстречу и так всегда взрывоопасного не по возрасту энергичного и всезнающего старика?

– Хранительница Ина, – возбужденно начал он, еще двигаясь к ней, размахивая своим посохом, – проблема у Свирепого толстобрюха с роговой пластиной на морде, – закончил он, останавливаясь напротив Ины.

– Это который вожак, – уточнила Ина.

– Конечно вожак, – воскликнул Смотритель, – только у вожака такая огромная роговая пластина на морде, у других она вырастает по мере… —

– Простите, Смотритель, – максимально вежливо, но настойчиво перебила его Ина, зная, что придерживаясь политеса ей придется выслушать целую речь в отношении любимых Смотрителем толстобрюхов, да впрочем, как и любой живности населяющей Гармоничный мир, – я помню как растет роговая пластина на морде толстобрюха. Какая же у него проблема, – осторожно вернула Ина старика к теме.

– Он пропал, – выкрикнул взбудораженный Смотритель.

– Как пропал, – не поняла Ина. Свирепый толстобрюх – очень громко сказано для вполне флегматичного и миролюбивого животного. Но и в Гармоничном мире случались казусы и толтобрюхи, покой которых нарушался неосторожным вторжением добывателей тростника на их территории, бывало, выходили из себя. Для этого и существовал Смотритель. Старик был просто одержим безмерной любовью к животным, и мог найти общий язык с любой животиной, но, как всегда, ситуации бывали разные и иногда даже требовали вмешательства Ины, например, как сейчас. Ина пристально всматривалась в тростниковые заросли. Да, всё стадо здесь, самки, подросшие толстобрюхи и все до единого детеныши здесь, а Свирепого нет. Она уже начала волноваться, что могло произойти такого из ряда вон выходящего, что заставило вожака оставить свою семью. Неожиданно в самых дальних зарослях раздался привычный рев и Свирепый собственной персоной своей толстой мордой с роговой пластиной нарисовался, раздвигая огромной тушей густые заросли, ломая ногами-тумбами хрупкий тростник. Стадо замерло, временно, как по команде, перестало жевать тростник и все, от самого маленького толстобрюха до следующего претендента на звание вожака, повернули свои флегматичные морды в сторону ревущего Свирепого, своим ревом подтверждающего законные права на роль вожака стада, словно приветствовали ушедшего по необходимым делам родича, а потом также неторопливо продолжили свое дело, ничем не выражая своего недовольства или удивления в связи с его отсутствием.