Таких не нашлось, и Таш, не торопясь и не оглядываясь, пошел с базара, провожаемый испуганными и ненавидящими взглядами.

К сожалению, далеко не все взгляды, провожавшие Таша, были такими безобидными. Уже уходя с рынка, он краем глаза заметил две закутанные в плащи мужские фигуры, стоящие у одного из шатров, и его чутье сразу ощетинилось недобрыми предчувствиями. Хотя бы потому, что смотрели они на него спокойно и явно оценивающе. А еще один из них хотя и был одет, как грандарец, к самим грандарцам имел такое же отношение, как Таш к местной княжеской семье. Таш сам был родом из Грандара и соотечественников своих был способен узнать когда и где угодно. Национальную же принадлежность второго определить вообще не представлялось возможным, хотя его бритая голова заставляла предположить, что он долгое время жил в Вандее, а это знающего человека могло только насторожить, потому что Вандея – это вам не Ольрия.

Таш развернулся и направился к незнакомцам, чтобы пообщаться на предмет того, что эти ребята ищут в законно принадлежащей ему и его братьям Ольрии, но они говорить с ним не пожелали, быстро и профессионально растворившись между шатрами. Таш не стал их догонять, хотя и мог бы. Но... В общем, не царское это дело. Просто взял на заметку и решил послать своих, чтобы выяснили, что за чужие шляются у них под носом.

– Нет, ну надо же было такому случиться! – нервно повторял совсем молодой еще человек, один из тех, кто так не понравился Ташу своими неуклюжими попытками изобразить из себя грандарца. Он сидел за грязным столом в дешевом кабаке, расположенном неподалеку от рынка, и находился в самом неуравновешенном состоянии духа.

Второй, по виду постарше и поопытней, философски заметил, медленно потягивая пиво из глиняной кружки:

– Это должно было случиться.

– Да почему обязательно должно? – возмутился первый. – Все так хорошо шло! Она была почти уже на том свете! И тут такой облом!

– Да, облом знатный! – согласился второй. – Но только неужели ты правда думал, что у нас все пройдет как по маслу?

– А чего? – ощетинился первый. – Конечно, думал. Хозяин же сказал!

– А ты их побольше слушай, жрецов этих! Они тебе еще не то наговорят!

– Слушай, Багин, – первый с подозрением уставился на собеседника, – а ты случаем не того? Что-то мне твое настроение не нравится!

– А я не красная девка, чтобы нравиться! – огрызнулся Багин. – А только я на свете поболее твоего живу, и чую, когда все нормально пройдет, а когда дерьма ждать нужно. Так вот, с этой девкой дело так просто не кончится, это я тебе точно говорю!

– Да чего в ней такого особенного? Может, пристукнем по-тихому – и домой, а? Никто и не узнает, а, Багин?

– Совсем рехнулся, Зойт? – зашипел на него Багин. – Тебе что приказано, придурок? Сделать это дело чужими руками! Чужими, въезжаешь? Ты кого обмануть хочешь, скотина? Думаешь, жрец тебя так просто с поводка спустит? Ты лучше вспомни, как он тебя на него поймал!

Зойт затравленно замолчал.

Через некоторое время Багин встал.

– Ладно, Зойт, кончай сопли на кулак наматывать! Пошли, нам еще информацию о том хмыре, который ее купил, собирать! Да не расстраивайся ты так! Судя по тому, как он лихо нашего торговца пришиб, этот еще почище Какона будет! Прибьет ее за милую душу, и нам с тобой делать ничего не придется!

– Или продаст! – обрадованно захихикал Зойт, вставая. – Какому-нибудь другому хорошему парню вроде себя!

Таш действительно отсутствовал всего часа два, а когда вернулся, то обнаружил лекаря спящим прямо за столом. Причина же этого, в виде пустого кувшина из-под вина, обнаружилась здесь же, на столе. Вздохнув, Таш взвалил друга себе на плечо, благо что роста он был небольшого, да и жира накопил не слишком много, и отнес в одну из пустующих комнат. Там стояла кровать нарочно для таких случаев. В который раз он убедился в верности пословицы: если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, – сделай его сам. Уложив пьяного лекаря, Таш пошел к его пациентке.