Ворота были запружены телегами, ездовыми и толпами дурно пахнущих людей, проведших в пути не один день. Все что-то тащили, несли на плечах, в корзинах, в коробах, везли в повозках, запряжённых лошадьми, волами или людьми. Все рвались внутрь, к площади, рваными башмаками, пыльными сапогами, разношенными лаптями и босыми ногами.

Городские ворота гостеприимно распахивались перед друзьями, соседями, соседями соседей, добропорядочными людьми и тайными врагами, лишь бы в казну королевства падали, наполненные золотыми и серебряными монетами, кошельки. Благодаря добровольной или не совсем добровольной плате, королевская крепость, на многие тысячи миль окрест, была единственной цитаделью, способной дать достойный отпор любому врагу. Одним словом, Оберег, с его высокими круглыми и просторными башнями, хранил короля, его подданных и всех, кого здесь считали друзьями.

Бремя власти в Обереге, взвалил на себя, не второй и не третий потомок нерадивого короля, а шестой – Сеслав Справедливый. Столице Светозарии повезло, после долгих лет мытарства с королями-глупцами и кровопийцами. Мудрый и дальновидный правитель, знающий цену истинному миру, царствовал справедливо и умно, за что и удостоился звания короля Справедливого, как и его дед Любомир.

Король правил, город жил, разводя и перекрещивая пути тех, кто уже вошёл в него и тех, кто, ещё стоял у его ворот, разглядывая виноградники, посаженные вокруг крепостной стены. Надо заметить, что, всадники и пешие, торопившиеся попасть внутрь до захода солнца, проезжали и проходили мимо, не замечая вьющихся лоз и аппетитных гроздей, и не спрашивали, зачем они тут растут, но только, не Силаний Бочка. Ведя лошадь, несшую лёгкую всадницу, он не сводил глаз с виноградной лозы, вьющейся, казалось, прямо перед лицом. Его глаза горели бледным огнём, изнурённые ходьбой, ноги плохо слушались.

Изнывающий от голода, он судорожно глотал слюну и, улучив минутку, свернул с дороги. Он, уже представлял себе, как янтарный сок и, налитая солнцем мякоть, обожгут его, ссохшийся от голода и жажды рот, но сильная рука мага уцепила его за ворот и вернула назад, и его уши вняли суровый голос со спины:

–Легче брюхо, легче путь. Толчок в шею, лишил всех надежд.

–Такое добро пропадает, – буркнул Сила, подчиняясь густому потоку, идущих вперёд, людей.

Двум всадникам, с грузным привесом, именуемым себя Силанием Бочкой, въехавшим в гостеприимные ворота Славограда, не было нужды идти на поклон к градоправителю и привлекать внимание. У одного их них, здесь было серьёзное дело, требующее смекалки и выдержки, двое других всадников шли туда, куда им велели.

Оставив Келлу и Силу на краю многоликой, шевелящейся, как муравейник, площади, Яра отправился по своему делу, но прежде, наказал свои спутникам:

–Сидите здесь и не высовывайтесь, и не верьте глазам своим, тогда всё будет хорошо. У меня – дело, да и лошадь нужна.

–Что он имел в виду? – спросил Сила, как только Яра удалился.

–Не знаю, он всегда говорит загадками. Иди, разбери его, – ответила Келла, разглядывая окружение.

Базарная площадь предстала серой неопрятной, замусоренной. Неорганизованное построение прилавков и лотков, не имело формы. Разбросано-навалено. Пришли первыми, поставили, где заблагорассудится, другие, где придётся, а третьи – сгрудились-потеснились.

Пришли стоять и выкрикивать, торговаться и стараться больше продать, иначе, зачем быть здесь. Звон монет оправдывает всё: неудобства, тесноту, удушливую смесь запахов животных и людей. Раньше, их сглаживали ароматы специй, но сейчас их не было. Купцы из Замории перестали приплывать.