– Увы, нет. Во-первых, я привык держать данное слово. Во-вторых, меня одолевает чувство сопричастности. Как ни крути, одним боком я всё-таки адмирал Эстабат. Что-то шевелится в душе…

– Это шевелится твоя бесшабашность.

Вздохнув, Всеслав продолжил:

– В-третьих, у меня нет уверенности, что я имею право капризничать. Кто для них Всеслав Шадрин? Примитивный моллюск, внутри которого скрывается ценная жемчужина. Пока, как я понял, они, будучи цивилизованными гуманоидами, вступили со мной в переговоры. Но, если я не захочу по-хорошему, они наверняка применят силовые методы. Я не смогу им противостоять. Меня не выручат ни нокаутирующие удары, ни удушающие захваты. Я знаю, что говорю, потому что несколько раз во сне видел в деле их трёхметровых штурмовиков – андроидов. Эти парни, не напрягаясь, вытряхнут меня из постели и, держа за ухо, как непослушного ребёнка, переправят на Луну, стоит только подать им соответствующую команду. «Нордам» нужен Эстабат, и они его получат. Знаешь древнее римское изречение: «Пожелания императора равнозначны приказу»?

– Ещё как знаю! Дома общаюсь с «императором» каждый день. И сплю с этой «венценосной» особой в одной постели.

– У вас проблемы?

– Нет, что ты! Всё отлично! Мы с Катенькой живём душа в душу. Иногда, крайне редко, не шумно и не зло спорим, как все нормальные молодые люди во время притирки характеров. Это у тебя проблемы. Продолжай.

– Похоже, я обязан сделать, как говорят, хорошую мину при плохой игре. В этом случае у меня будет больше шансов вернуться домой с тем мозгом, к которому я привык, а не с манной кашей в голове.

Игорь угрюмо смотрел на Столпы Творения. Он видел этот плакат много раз, но никогда прежде на его лице не появлялось выражение крайней неприязни. После долгого молчания сказал:

– Да-а-а! Отвратительная ситуация. Единственное, что у нас есть – надежда. Можно было бы тебя спрятать, я знаю по-настоящему укромные места на Тамани и в предгорьях Кавказа, но это не сработает. Если их средства поиска настолько совершенны, что способны «прощупать» всю галактику, найти субъект на отдельно взятой планете – для них совершенный пустяк. Вот чёрт! Будет ужасно, если, потеряв кузину, я потеряю и тебя. Короче, я никуда не уйду до полуночи. Позвоню Кате и скажу, что мы напали на след грабителей. На Луну полетим вместе.

– Нет, Игорь!

– Да! Когда всплывёт правда, надеюсь, Катя…

– Послушай, Игорёк, – заговорил Всеслав. – В твоей семье скоро появится малыш. Катя будет крайне недовольна, если узнает правду. К тому же, мне нужен надёжный тыл. Ни у кого нет такой деловой хватки, как у тебя.

– Я принял решение: на Луну полетим вместе. Возможно, моя деловая хватка там очень даже пригодится. Думаю, после «разбора полётов» до развода дело не дойдёт. Без шума, я уверен, не обойдётся, но в конце концов Катя меня поймёт… У тебя есть таблетки от головной боли?

– Цитрамон, аскофен, анальгин.

– Давай цитрамон.

Запив таблетку, Игорь несколько минут сидел, глядя то на Всеслава, то на аквариум, затем полез в карман за телефоном. Нужно было срочно действовать.

– Никуда не нужно звонить, – сказал Всеслав. – Ты останешься в городе, и будешь решать важные проблемы.

– У меня нет более важных проблем!

– Есть. У тебя появились зацепки, которые, возможно, помогут поймать тех, кто ограбил музей.

– Это ты о чём?

– У меня официальное заявление, Игорь Леонтьевич!

На лице Игоря появилось выражение крайнего удивления. Рука с телефоном застыла в воздухе.

– Какое заявление, Славка?

– Ты уже знаешь, что по ночам моё сознание улетает в космос. Верно?

– Если ты говоришь, что улетает, значит, улетает. Чёрт бы побрал этого неженку Гросса! И что?