Потом ритуалы постепенно стали разрушаться. Это переживается болезненно. Возникают изломы и – как их следствие – страдание. Но следующий этап эволюции сознания – импровизация, где нет законов. И сейчас именно к этому дело и идёт. Именно в этом основная суть этого проекта.

А по сути, ничто не повторяется. Поэтому смешно слышать, когда люди заявляют, что они идут к истокам. Движение к истокам сродни попытке залезть обратно в утробу матери. И, если вы говорите о возрождении Русского Духа в людях, вы ведь понимаете, что глупо ради этого переименовывать себя в Велеслава, Яросвета, Велимудра, Святослава и т. д. носить вышитые рубахи и прыгать через костры… Дело-то совсем в другом. Мы все движемся. И вероятность возвращения в исходную точку не нулевая, но очень небольшая. Блудный сын, который в притче возвращается в свой дом, по сути, возвращается совсем в другой дом, потому что он сам уже – другой. Поэтому и вернулся он не в изначальную точку. Время только кажется цикличным, а эпохи – повторяющимися. Непредсказуемости и изменчивости не избежать.

В Игре важнее всего индивидуальность человека. Но, индивидуальность целостная. Поэтому человек может заниматься так называемой творческой деятельностью, быть даже поэтом-импровизатором. Но и он, и какой-нибудь сталевар могут быть одинаково близки или одинаково далеки от настоящей импровизации. От того, чтобы следующий свой шаг делать не из представлений и планов, а из видения Игры, сотканной из комбинации неисчислимых факторов жизни. Шаги могут быть линейными. План тоже может являться частью Игры. А можно не придерживаться никаких планов и быть далёким от Игры. Здесь всё зависит от того кто Смотрит и как Смотрит.

Если осознать всю совокупность этих парадоксов, тогда можно играть легко. В ваше время, в конце двадцатого и в начале двадцать первого века, были философы и искатели, которые умом поняли эту загадку. Увы, только умом. Но жизнью своей не соответствовали своему пониманию. Мы имеем в виду, например, Жиля Делеза, который предложил такую версию организации жизни, как ризома. Да, ризома где-то очень близко подходит к описанию сути и восприятия, организованного таким образом, что это позволяет ухватить суть Игры. Спонтанность, свободная даже от спонтанности. Спонтанность не означает, что ты должен делать только непредсказуемые действия. Ты можешь делать предсказуемые вещи и быть спонтанным, и наоборот.

Условно, можешь сказать, что верования убивают переживания. Отделяет не только «образ Я», а любой образ, любое представление, убеждение, верование. Но, они же являются инструментом для Игры. Это вы тоже вскоре поймёте на практике.

И так, в Нашей Игре есть Всё. Именно поэтому опять же условно, для главного, целостного Игрока, нет деления на любовь и нелюбовь, ненависть и сострадание, радость и грусть, жалость и жестокость. Все это едино для него. Весь спектр, весь лабиринт переживаний. Главное же для вас – не прятаться от них. Если ты хочешь вечно любить – это тоже будут прятки.

Второе: В Игре нет ничего невозможного. Возможны линейные версии лабиринта Игры, возможны нелинейные. Если вдруг выпадает линейная версия, то предсказания могут исполняться. А могут не исполняться, или исполняться частично… Возможны все варианты. Шарик, запущенный в рулетке, может остановиться напротив любой метки. Эта метка, возможно, совпадет с тем, что ты загадал, а возможно – и нет. Те, кто в свое время обращался, например, к Ванге, и для кого сбывались ее предсказания, просто попадали в одну из линейных версий лабиринта, которую создавала сама Ванга своим сознанием. Это – одна из возможных версий в этой Игре.