– Да… – и шла дальше.
Звездный час!
Год?
Жизнь?
Нет, она не стала почивать на лаврах славы, и уехала в другой город учиться.
Вышла там замуж, родила двух дочек и…
пришла беда.
– Её дочери три года, а младшей пять месяцев, какая операция, вы что?
– Опухоль мозга, вы должны понять, это шанс вернуть вашим дочкам дееспособную мать! – доктор впервые столкнулся с таким яростным сопротивлением со стороны мужа пациентки.
Обычно сразу просят сделать всё возможное, а этот хочет чтобы жена, теряющая сознание несколько раз на дню, вернулась домой к детям, к прежней жизни. Не будет никакой прежней жизни, вообще жизни не будет, прогноз неблагоприятный для консервативного лечения, только оперативное и срочно – вчера!
– Делайте, как знаете, я ничего не подпишу, всё под вашу и её ответственность!
Она сама подписала все бумаги и легла под нож хирурга.
Год прожила овощем.
Ей меняли прокладки и подгузники.
За руку водили в туалет и вытирали попу.
Кормили внутривенно – есть она сама не могла…
Мозг – такая штука…
Муж её бросил.
Красота ушла.
Лицо перекосило, глаз начал убегать…
Работы не было, есть было нечего… жила с дочками у мамы. Забрала их у мужа, как только вернулась в себя.
Работала, восстанавливалась.
Страна переживала свой кризис, наша героиня вылезала из своего!
Квартира своя, двухкомнатная, хоть и на первом этаже, но своя! Школа во дворе.
Магазинчик фото-печать-канцтовары – любимое дело, полностью своё!
Личная жизнь?
А нет на неё времени.
Зато есть время пойти на встречу выпускников…
В сорок лет жизнь только начинается!
А там он, мальчик, мужчина, из параллельного класса!
Он вдовец, живёт на острове – не на своём конечно, просто государство островное, а уже несколько лет лучший друг и вот прошлой осени смысл жизни!
Он только приехал, а ей уже не хочется его отпускать!
– Сын говорит, что я дурной старикашка, зря трачу деньги на поездки к тебе. Давай уже поженимся, а?
– назло твоему сыну?
– Нет уж… потому что я не могу без тебя! Я только с тобой живу, сплю, и чувствую! Я с тобой ожил после той страшной аварии, где погибли жена и дочка.
Его жена любила водить машину, очень любила скорость и виражи, но с детьми в машине никогда не гоняла.. видимо задумалась. Или отвлеклась, кто знает? Их не спасли. Даже до больницы не довезли. А может не пытались? Как можно спасать то что уже не похоже на человека? То, что вынули, вырезали, извлекли из покорёженного железа, бывшего отличной автомашиной?
Он горевал.
Долго и безутешно. Ездил на родину, чтобы отвлечься и опять погружался в работу и горе. Метался, не зная где ему остаться умирать. Сорокалетний бабай, дед ничего не соображающий – так мягко называл его сын.
– С нами уже никогда ничего не случиться! Просто не может случиться, нас уже так жизнь наказала, что больше уже некуда!
– Значит сначала у тебя Никах сделаем осенью и потом ко мне домой с дочками приедем все вместе! Продавай пока всё что сможешь, деньги оставишь маме. Я приеду в конце августа и мы будем вместе навсегда!
Этот разговор состоялся весной.
За лето она потихоньку переписала всё, что могла на сестру и мать, осталось только продать магазинчик и забрать документы дочек из школы – как же она счастлива!
Он уснул за рулём. Плохо спал без неё.
Его сын по телефону, когда она уже неделю как отчаялась ждать и звонить, взял трубку и сказал что её любимый в коме, а её не пустят к нему в больницу.
– Потому что вы никто ему и не звоните сюда больше!
Но она звонила и не могла сорваться с места и поехать – виза, деньги, работа, дочки и мама…
– Переломы рук и ног, он в клинике в Мюнхене.
– Какой Мюнхен, это же уже Германия, где вы?